ЦЕНОЙ ЖИЗНИ                                                                                                                    Тимофей БЕМБЕЕВ, народный писатель Калмыкии

21 ноября 1942 года, сражаясь в калмыцких степях, геройски погиб командир 4-й роты 103-го гсп, 34-й гсд 28-й Армии гвардии лейтенант Забуров Иван Сергеевич, русский паренёк из деревни Сермино Гаврилов-Ямского района Ярославской области. Он, при освобождении села Утта Яшкульского района Калмыцкой АССР, оказавшись перед неприятельским дотом, преградившим путь наступающему подразделению, в самый критический момент боя бросился на амбразуру противника и закрыл её своим телом. Об этом беспримерном факте знали в Политуправлении Сталинградского фронта и ГлавПУ РККА, и, по их данным, И. С. Забуров был представлен к награде. Но, как выяснилось позже, геройский подвиг отважного воина оказался ничем не отмеченным.

Считая подвиг лейтенанта И. С. Забурова незаслуженно обойдённым, я обращался во многие высокие инстанции. Писал в ЦК КПСС, в правительство, министрам обороны Устинову и Соколову, но ответы приходили от одного лишь В.Барышева, заместителя начальника Управления кадров МО СССР, который писал: «В настоящее время все награждения за подвиги и боевые отличия времён Великой Отечественной войны прекращены».

Но я не могу мириться с таким подходом, когда оставшиеся в живых ветераны по случаю празднования Победы удостаиваются высоких наград, а тому, кто отдал жизнь за эту Победу, отказывают, поэтому не прекращал писать, тревожить инстанции.

И вот пришло письмо от заместителя начальника Главного Управления кадров МО Розова, в котором сообщается: «На Забурова Ивана Сергеевича оформлен материал на награждение его орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно), и в ближайшее время он будет включён в Указ для награждения»- Наконец-то!

В связи с этим считаю своим долгов рассказать людям об этом беспримерном подвиге.

В одной из сельских школ Калмыкии проходила читательская конференция по моей повести «Граница детства». Ребят, как я понял, очень взволновала драматичная судьба моих героев: калмычонка Болда Палаева и русского Сани Исанова, их чистая, светлая дружба, которая шла от отцов - пограничников. И тут вдруг поднялся один парнишка. Он сказал, что вот он где-то вычитал, как в войну под калмыцким селом Утта погиб русский паренёк Забуров, повторив подвиг Александра Матросова, и поинтересовался у меня: испытывают ли герои чувство страха. Я понимал, почему паренёк задал этот вопрос. Ему очень важно было выяснить: как человек решается на смерть, неужели не жалко ему своей молодой, многообещающей жизни? Но мне самому не давала покоя другая мысль: не спутал ли паренёк даты, ведь бои в калмыцких степях закончились в 1942-м, а Матросов погиб гораздо позже. Гак начались мои многолетние поиски материалов о подвиге Забурова.

Позже в документальных очерках бывшего помощника начальника политотдела 28-й Армии по комсомолу В.Скоробогатова я прочитал: «Под натиском гвардейских полков остатки хулхутинского гарнизона противника отступили в сторону Утта. Днём 21 ноября под Уттой они пытались оказать сопротивление нашим наступающим частям. В бою на подступах к населённому пункту бессмертный подвиг совершил командир 4-й роты 103-го гвардейского стрелкового полка гвардии лейтенант Иван Сергеевич Забуров. Когда неприятельский дот огнём преградил путь подразделению, Забуров бросился к амбразуре и своим телом закрыл её».

Нашёл я и рассказ старшины Петра Закромова из Донбасса. Он писал о гибели Забурова: «Все мы буквально с замиранием сердца наблюдали, как наш командир вступил в поединок с фашистами. Забуров, прижимаясь к земле, всё ближе и ближе подбирался к доту. Когда до него оставалось метров пять или шесть, Иван Сергеевич был ранен и остался лежать неподвижно перед самой амбразурой. Тогда в доте, видимо, посчитали, что им никто не угрожает, и, чтобы охладить пулемёт, прекратили огонь. Наступила зловещая тишина. Но так продолжалось недолго. Когда вновь застрочил пулемёт, Забуров, залитый кровью, поднялся во весь рост, рванулся вперёд и упал грудью на амбразуру фашистского дота. Когда мы окончательно подавили дот и бой затих, у изрешеченного пулями тела своего друга и командира собрались бойцы. Мы бережно обернули его в плащпалатку. Пока рыли могилу, тело держали на руках. Никто не говорил речей, да и в этом не было надобности. Когда тело опускали в могилу, все стали на колени. Помню, что могилу закапывали необыкновенно долго. Не лопатами. Каждый брал горсть земли и сыпал».

Почему же поступок Зарубова никак в войну не отметили? Возможно, на какой-то стадии кто-то из начальников не оценил должным образом героизм отважного комсомольца и не дал представлению хода. Ведь как не каждому дано совершать подвиги ценой жизни, так и не каждому дано оценить их по достоинству.

Об этом говорю потому, что имею возможность сопоставить два подвига - лейтенанта Забурова и рядового Матросова. Два комсомольца в двух абсолютно одинаковых ситуациях поступили одинаково: грудью закрыли вражеские амбразуры и погибли. Но Александр Матросов, погибший 23 февраля 1943 года, по праву удостоен высокого звания Героя Советского Союза, а Иван Забуров, совершивший то же самое намного раньше - 21 ноября 1942 года, ничем не награждён. Это несправедливо. Следовательно, надо выправлять ошибку.

***

Кто же дал этому молодому человеку смелость, кто вдохнул в него небывалую решимость и силу духа, кто сделал его столь мужественным и волевым?

Иван Забуров родился 20 марта 1920 года в деревне Сермино на Ярославщине. Детство и юность провёл в обычной трудовой среде льноводов, хлеборобов и животноводов, в краю по-северному суровой, но по красоте своей величественной природы. Вырос честным, скромным, трудолюбивым. Он после окончания Великосельского сельхозтехникума стал счетоводом (по современным понятиям - главный бухгалтер) одновременно трёх колхозов, расположенных в трёх различных деревнях: Сермино, Артёмиха и Наквасиха. И справлялся. Я сам когда-то был счётным работником и знаю, что это такое. Одному человеку вполне достаточно нагрузки в одном хозяйстве, как говорится, дел всегда по горло. А тут- в трёх!..

Осенью 1940 года Ивана Сергеевича призвали на действительную военную службу и направили в город Львов на курсы комсостава. После завершения учёбы молодого командира определили на службу у самой западной границы. Поэтому в войну он вступил с первой, можно сказать, минуты.

В одном из сражений Забуров был ранен и находился на излечении в подмосковном городе Нахабино. Благодаря стараниям врачей да и молодому, сильному организму легко переборол недуг, быстро стал на ноги и вернулся в строй.

Начиналось формирование нового рода войск - воздушно-десантных корпусов. «В крылатую пехоту» подбирали самых выносливых, мужественных и волевых. Для неё Забуров был настоящей находкой. Он подходил к требованиям десантников по всем статьям. Главное - у него за плечами было несколько месяцев тяжёлых, изнурительных боёв.

Так Иван Сергеевич оказался в 7-м воздушно-десантном корпусе. Приходилось учиться прыгать с парашютом с различной высоты, днём и ночью, и на лес, и на болото. Кроме того, необходимо было овладеть приёмами самбо, стрелять из различных систем оружия, учиться подрывать, работать на рации, водить машины и мотоциклы.

Летом 1942 года южнее Сталинграда создалась крайне сложная обстановка. Противник рвался к устью Волги, чтобы перекрыть связь юга и севера морем, угрожал Астрахани. Командование вынуждено было предпринять ряд срочных мер по укреплению обороны на новом направлении. На базе Сталинградского военного округа была сформирована новая, 28-я Армия. Пополнение её шло за счёт прибывающих и вновь создаваемых соединений. Из Подмосковья был переброшен сюда 7-й воздушно-десантный корпус, преобразованный в 34-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Гвардейцам калмыцкая степь показалась неприветливой, невыносимой: жара достигает сорока градусов, сушь неимоверная, а с питьевой водой вообще плохо. Командиру 4-й роты 103-го полка лейтенанту Забурову так же непривычно тяжело на новом месте, как и любому другому. Но он держался как подобает командиру и комсомольцу. Трудности ещё больше закаляли бывалого воина. На него смотрели бойцы и духом крепли, мужали.

34-я гвардейская с ходу вступила в бой и во взаимодействии с другими частями 28-й Армии несколькими чувствительными контрударами не только остановила, но и отбросила врага, так люто рвавшегося к Астрахани. Немец вынужден был отступить и занять оборону в районе калмыцкого села Хулхута, превратив его в опорный пункт...

20 ноября 1942 года, в 3 часа утра мощный залп «Катюш» возвестил о начале общего наступления, которого ждали все с нетерпением. Следом заговорила вся артиллерия. Дыбилась от разрывов земля, содрогаясь, плотность огня на один километр составляла более 13 стволов. В полосе обороны гитлеровцев пылало море огня, казалось, оно сметает всё и вся. Однако когда под прикрытием танков в атаку поднялась наша пехота, враг оказал упорнейшее сопротивление. Но напор гвардейцев всё возрастал. Хотя каждый метр давался с большим трудом, они продвигались вперёд по флангам, медленно, но уверенно забирая обороняющихся в клещи. Бой длился весь день. Лишь с наступлением темноты остатки хулхутинского гарнизона, боясь окружения, поспешно отступили в сторону Утты.

Чтобы сдержать натиск наступающих частей, противник решил дать здесь бой. За ночь он успел сделать немало: ещё больше усилил огневую мощь и без того укреплённых позиций, подтянул артиллерию, танки. И когда наутро наши пошли в атаку, враг встретил ураганным огнём. Особенно неистовствовал дот, перед которым оказался лейтенант Забуров. Если его не подавить, то он скосит роту. Командир мог поручить кому-то другому, приказать, но отважный комсомолец пополз вперёд сам. И сделал тот самый последний и решительный шаг к своему бессмертию, а ему было всего лишь 22 года...