Военный дневник

Гусев Виктор Михайлович

 

 

 

 

НАЧАЛО ВОЙНЫ

Запись сделана 22 июня 41 г.

Сегодняшний день войдет в историю человечества, как день, положивший начало величайшим событиям, подобные которым едва ли имели место в истории. В 12 ч. 15 м. т. Молотов объявил советскому народу по радио, что то, чего нужно было ожидать, свершилось. Немецкие бомбардировщики в 4 ч. утра сбросили бомбы на наши города, от Северного Ледовитого океана до Черного моря. Бомбардировке подверглись Севастополь, Киев, Житомир и др. города. Молотов говорил торжественно, твердо, спокойно. Война! Настроение у всех приподнятое, патриотические разговоры - на каждом шагу. Ни малейшей тени на "шапкозакидательство". Все понимают серьезность момента. Однако все уверены в победе. Много добровольцев.

Известие о начале войны застало меня в Монино. Ксения А. (К.А. Трунова, друг семьи}, запыхавшись, вбежала в комнату и выпалила: "Немцы заняли Белосток, Житомир, Брест и др. города." Я был поражен. Сразу бросился к карте, затем к радио. С трудом удалось настроиться на радиостанцию ТАСС для районных и областных газет. Диктор монотонно читал, как я понял, обращение Молотова по радио. Передавали песни и марши. Сотни мыслей проносились у меня в голове. Скорее в Москву! Быть вместе со столицей, чувствовать пульс ее жизни, видеть ее улицы! Отцу посылали телефонограммы - разбить деревню на десятки, выделить дежурных, провести светомаскировку, мама (Мария Петровна) встревожилась. Итак, мирная жизнь кончилась. Автобусом в 3 ч. дня я выехал из Монино.

Запись сделана 24 июня 41 г.

Москва! "Как много в этом слове для сердца русского слилось!" Толпы людей выходят из поездов. Москва имеет свой обычный вид. Я тороплюсь в общежитие. В комнате встречают многозначительным "Ну как?", "Слышал?" Стась Поппель говорит, что сейчас же надо ехать в бюро ВЛКСМ МГУ. Не успев даже перекусить, Стась, Виктор Овечкин и я едем в университет. Там необычные строгости с пропусками, проводят работу по затемнению. В бюро говорят, что необходимо установить дежурство, предлагают часы. Мы выбираем 23 число с 8-ми до 4-х дня. Едем в общежитие. Не успели приехать, как сообщают: к 11 ч. вечера - снова в Университет. Общее комсомольское собрание. Радио ничего нового не сообщает, передают песни и марши.

В 11 ч. мы в аудитории, битком набитой нашим братом. Духота. Открывает митинг комсорг от ЦК ВЛКСМ. Говорит нескладно, очевидно, волнуется. Вслед за ним начинаются горячие выступления участников борьбы с белофиннами. Особенно хорошо из них говорят двое. Выступает профессор Зотов, начинающий так: "Бывают моменты, которые являются проверкой для целых классов, партий, народов и отдельных личностей. Мы сейчас проживаем такой момент..." Речь его была исключительно взволнованная, горячая. Зал был наэлектризован до крайности. После каждого выступления аплодировали стоя, долго, горячо. "Ура!" - непроизвольно вспыхивало в глубине зала и дружно подхватывалось всеми. Было жарко, все обмахивались. В час ночи принимали резолюцию: "Комсомольская организация МГУ считает себя мобилизованной и отдает себя в распоряжение партии и правительства, готовая к выполнению любых порученных ей заданий..."

Возбужденные, возвращаемся в общежитие. Еще успели на метро. Столица погрузилась во мрак. Поезда были переполнены. Кировскую проходили без остановки - там что-то строили, вероятно, бомбоубежище. От метро шли пешком, обсуждая события дня. Дома Гази (Эфиндеев) сказал, что в военкомате происходят волнующие сцены - добровольцы прорвали охрану и ринулись к комиссару. Он сказал, что с часу на час также может уехать, т.к. его должны призвать. Мы ложились спать с мыслью, что наши там уже дерутся, сдерживая танковые колонны противника. Всех интересовала позиция Англии и других "демократических " стран. Среди ночи - резкий стук в дверь. Вскакиваем - "Собирайтесь, вас увезут автобусы", - куда, зачем - неизвестно. Быстро собираемся - 3 ч. ночи. Уже светает. Автобусы летят по еще пустым улицам. В столице и ночью - исключительный порядок. На углу каждого дома дежурят отряды П.В.Х.О. Дворники уже принялись за работу. Проезжаем пл. Дзержинского - у здания НКВД стоят две зенитки. Мимо проходят тягачи с тяжелыми орудиями. Приехали. Клуб Трехгорки, там теперь военный стол Краснопресненского военкомата. Узнаем, что будем разносить мобилизационные повестки. 22-го уже была объявлена мобилизация 1905-1918 гг.

Ждем около часа повесток. Не обходится без ропота на организацию. Наконец, принесли. Разбираем повестки. Район совершенно незнакомый. Мне досталась первая порция в 6 повесток, адресаты недалеко. Многие уже не спят, когда проходишь мимо - спрашивают, кому повестки. Разнес первую партию, возвращаюсь за второй. Район Ваганьковского кладбища. Охрана у каждого дома оказывает всевозможную помощь в нахождении адресата. Времени уже 8-й час. Многие сами готовятся идти в военкомат, т. к. слышали приказ по радио. В одной квартире еще спали. Когда я отдал повестку, жена заплакала, муж стал ее успокаивать. Вышел на улицу и из окна дома услышал голос диктора. Прислушался - передавали 1-ю сводку главного командования. "... враг всюду отбит, только в трех направлениях..." Вслед за этим диктор передает сильную речь Черчилля. Если это не демагогия. Итак, первые сутки войны прошли. Враг рвется к нашим городам. Мобилизация в полном разгаре. Продолжаю разносить повестки. Из окна одной квартиры доносятся переборы гармошки. Провожают. Улицы оживают. У продовольственных лавок люди становятся в небольшие очереди.

Запись сделана 25 июня 41 г.

Возвращаюсь в клуб. В третий раз дают мне повестки - на Хорошевское шоссе. Время 9-й час. Еду. Едва нахожу адресатов. Уж очень запутанная на этом шоссе нумерация. Возвращаюсь в автобус. Рядом стоят парень с товарищем, едут на призывной пункт. Видно, что выпили, однако держатся нормально на вид здоровяки, рослые. Парень говорит, что будет бить немцев до конца. Товарищ поддерживает его. Возвращаюсь в клуб, наконец, меня отпускают. Еду в Университет, у меня сегодня дежурство с 8-ми. Москва в движении. Самые большие очереди - за газетой. Возвращаюсь в 11-м часу. В общежитии полный разгром - почти всех выселяют, очевидно, берут здание под госпиталь. Наше крыло пока не трогают, заваливаюсь спать. В 3-м часу меня будят возвратившиеся ребята. Из газет узнаем о введении военных трибуналов, военного положения. Вторые сутки идет война. В 11-30 по радио ничего нового. Ложимся спать. Ночью вдруг слышу: "Братва!",

"Братва!". Открываю глаза. "Тревога!". Виктор будит нас всех - 1-я воздушная тревога. Тревожно завывают гудки. Рассветает. Прислушиваемся. Через некоторое время слышим гул самолетов. Неужели прорвались? Вдруг, залпы зениток. Мы - в окно, видны разрывы снарядов. Я видел, как будто, три самолета типа Т.Б. Могут быть "юнкерсы". Наших истребителей не видно. Это несколько удивляет. Зенитки палят вовсю. Снаряды рвутся, как нам кажется, недалеко от самолетов. Мы горим желанием увидеть хотя бы один сбитый самолет. Но вот гул стихает, самолеты уходят. Через некоторое время по радио передают отбой воздушной тревоги. Нам очень хочется узнать результат воздушного налета. Снова ложимся спать. В 6 ч. слушаем сводку Главнокомандующего. Заняты Брест и др. города. Сволочи, рвутся. Уничтожено 300 танков. Сбит 51 самолет. Итого за двое суток войны сбито 127 самолетов противника. О наших потерях не сообщают. Интересно, каково направление главного удара? Утром Стась сообщает, что организуется бригада по работе на метро. Мы комнатой организуем бригаду. Работа начнется с 1 июля... Сегодня в 6 ч. слушали сводку "Советского информбюро". С болью узнали о продвижении немцев до Каунаса, Вильнюса, Гродно и Побрино. Изнутри поднимается какая-то горечь. Значит, рвутся к Ленинграду.

Сбито 34 самолета и 220 уничтожено на Земле. Всего, значит, за трое суток враг потерял 381 самолет. Наши потери - 370 самолетов. Рузвельт снял секвестр с наших фондов и заявил, что окажет нам всяческую помощь. Немцы сбрасывают парашютистов в форме нашей милиции. Наши так же сбрасывают парашютистов, правда, об этом мы узнали как бы из второго источника - из английских газет. Итак, наши пока отходят. Мы думали, что для развертывания нашей армии нужно по крайней мере полмесяца - месяц. Да, значит война будет серьезная. Недаром ей с первых дней придают оценку "отечественной войны". Враг силен своей выучкой.

Снова стали демонстрировать антифашистские фильмы – «Профессор Машлой» и др. Спускаюсь в читалку. В сегодняшней "Правде" даже не сообщают, что Италия объявила нам войну. Проклятый "шакал" Муссолини (как его прозвал Черчилль)! На улицах порядок, очередей нет. Очень хорошо. Так и должно быть. По радио объявили, что Турция решила сохранить нейтралитет в нашей войне с Германией. Очень приятно, а то мы вас очень боимся, а все-таки лишняя пешка! Из сегодняшних газет узнали, что воздушная тревога была учебная. Провели хорошо!

Запись сделана 26 июня 41 г.

Сегодняшняя сводка сообщает, что сбито 76 самолетов противника, наших - 17. Отдельные немецкие танковые отряды прорвались в район Вильно-Ошмяны. Пехота отсечена от танков. Ходят слухи, что литовская армия сыграла предательскую роль и способствовала прорыву немцев. Если это так, то - не давать пощады изменникам! По всему остальному фронту наши прочно держат защиту. Сегодня приказом коменданта г. Москвы запрещено после 27 июня появляться позже 12 часов ночи на улице без спецпропусков. Запрещен въезд в Москву всем, не имеющим московской прописки (за исключением рабочих с предприятий Москвы, живущих в пригородах).

В нашем общежитии будет не госпиталь, а пересылочный пункт. Мобилизация идет вовсю. Стась сказал, что меня, его, Жорика (Георгий Власов) и еще одного парня завтра вечером вызывают в райком партии. Может быть, предложат ехать на фронт. Что ж, я готов. Только жалко будет, если убьют в начале войны. Хотелось бы видеть как мы ломим врага, крушим его стеной, по-русски! Завтра все выяснится. Огромным усилием воли заставляю себя учить педагогику. До чего глупая наука! Она не стоит того времени и нервов, которые мы на нее потратили.

Запись сделана 30 июня 41 г.

Наконец, имею время кое-что записать. 27-го Смородин довел до нашего сведения, что в Университете организуется комсомольский батальон. Желающие могут подавать заявления. Зашли в бюро ВЛКСМ. Там меня сразу назначили в караул на сутки. С 5 часов я заступил на пост, пост был 3-х-сменный. Охраняли двери складов, бутыли, кучу песка, который разрешено было выдавать только химфаку. Эти дежурства, однако, организованы плохо. Ночью я дважды окликал: "Стой! Кто идет?", но ничего особого не случилось. 28-го последний мой пост был с 12 до 2 часов дня. После этого я отпросился до 6 часов, когда нас будут сменять. Пошел в партком, где меня направили к т. Ч. Он спросил мою фамилию, факультет. Сказал, что они уже набрали достаточно людей и что вызовет меня, как только надо будет. Значит, во вторую очередь. После этого я пошел в учебную часть и "перевелся" на 4 курс. Так что теперь я студент 4-го курса!

В 6 ч. я был свободен и потом поездом в 10-15 вечера поехал в Монино. Приехал около 12 ночи, 5 км шел пешком. На краю деревни встретил "уа1ега" (отец В.М. - Михаил Михайлович Гусев, в то время председатель сельсовета) на велосипеде. Он объезжал свои "владения". Дома беспокоились и уже на следующий день хотели меня искать.

На следующий день в 7-04 вечера я выехал из Монино. В сегодняшней сводке говорится, что с начала войны наши уничтожили до 2500 танков, 1500 самолетов и взяли до 30000 пленными. В сводке фигурируют районы Минский, Львовский, Шаулайский.

Сегодня наши ребята уже узнали, что из себя представляет "спецзадание", о котором все говорят в последние дни и на которое нам, как будто, предстоит выехать. В Москве все по-прежнему. Ребята говорят, что 1-го нам надо еще идти работать, а о спецзадании станет известно все точно через три дня. Улеглись спать.

Запись, сделанная около двух месяцев спустя после произошедших событий.

1-го июля нам сообщили, что едем на спецзадание. Собираться надо было в 5 ч., на сборы дали всего около 5 часов. О характере спецзадания никто ничего толком не знал.

В ночь с 1-го на 2-е мы прибыли на Киевский вокзал. На рассвете 2-го мы тронулись в путь. Что нас ждало - мы не знали, но были готовы с честью пройти через все испытания.

НА СПЕЦЗАДАНИИ

Сейчас, когда все уже позади, я могу в нескольких словах рассказать о событиях этих 2-х месяцев, которые мы провели на спецзадании, рассматривая все это как бы издали.

Можно было бы много написать о нашей работе за это время, я бы сказал, героической работе большинства из нас.

Мы строили укреп, район, опиравшийся на реки Десна - Снопоть, на Смоленско-Брянском направлениях. В основном, - это рытье противотанкового рва. В первые дни работали по 16 часов. Питание налажено не было. Люди мы все были непривычные к земляным работам. Работали ночью. Надо прямо сказать, было тяжело, очень тяжело, особенно первое время. Никогда до сих пор не было мне в жизни так тяжело, как в эту первую неделю нашей работы. Казалось, дальше уже нельзя, мы валились на ветки и мгновенно засыпали. Все ужасно похудели. Я думал, что все кончено. Т. к. две недели такой работы доконали бы нас. В голове была только одна мысль - не свалиться окончательно! Держаться до последнего! И мы выдержали.

Время было исключительно напряженное. 3-го июля по радио выступил т. Сталин. Мы все понимали серьезность обстановки, но в то же время нам казалось, что от нас требуют чрезмерного, это было какое-то мучение. Даже на фронте не могло быть тяжелее. Постепенно стали, однако, привыкать. Работать стало немного легче - сначала 14, а потом 12 часов и, что главное, днем. Кормить нас не стали лучше. Было жарко, работали в парусинах. Заканчивая работу на одном участке, переезжали на другой. Так нам пришлось побывать в деревнях Смоленской и Орловской областей: Желунец, Черный Желунец, Старое Тихомирово, Семичастный, Северна и ряд других. В начале августа я, так сказать, вошел, наконец, в "форму".

Фронт приближался, по ночам вдали видны были огромные зарева пожаров. Горели села, подожженные бомбами, диверсантами, провокаторами, которые находились среди местного населения. К середине августа наш район был, в основном, готов; на место работы мы уже ездили в грузовиках, т.к. немцы были совсем уже недалеко, километрах в 10 за Десной появились первые немецкие разведчики. Немцы заняли Рославль. Мы спали на готовых рюкзаках, чтобы в любую минуту сняться по тревоге. Вскоре немецкая разведка вошла в районный центр - Рогнедино.

Я старался работать в меру своих сил, отдавая все что мог. Мне дали высший квалификационный разряд землекопа - 4-ый, присвоили звание стахановца. Наша 1 -я бригада работала лучше других, все время выполняя и перевыполняя норму - 7 кубов на человека в день. Приходилось преодолевать многочисленные трудности. Воду пили из ручья, работали под дождем, а во второй половине августа это было уже не из приятных занятий. Болели дизентерией, спали в ригах на соломе под дырявой крышей. Недостаточно питались, подолгу не имели вестей из дому, а, кроме того, были многочисленные организационные неполадки, наиболее обидные. Иногда доставали гречишного меду. Я раз напился его чуть не до одурения. Вообще, кое-что прикупали у населения: молоко, яйца, огурцы, мы раз кушали даже целого жареного поросеночка с Виктором на двоих. Но это с каждым днем становилось все труднее и труднее. Цены сильно повысились.

Вообще, все мы в это время проходили первую серьезную проверку. Эту проверку, испытание, многие выдержали с честью. Многие перенесли средне, ничем особенно не проявив себя, а некоторые в форменном смысле слова осрамились. Здесь выявлялись все качества характера, и легче где бы то ни было, можно было узнать, что представляет из себя человек. Я сработался и подружился с рядом ребят, которые ранее оставались как-то незаметными для меня, а здесь они проявили замечательные качества своего характера. Так, я близко сошелся с Николаем Павловым, Симпой К. Эти ребята вкладывали в работу все, были замечательными товарищами. Особенно хочется отметить Николая. Он сделался моим близким другом. Некоторые другие оказались омерзительными людишками...

В целом, наш 42-й взвод хорошо поработал. Да и все мы потрудились на славу. Командование вынесло благодарность нам за строительство линии, которая в некоторых местах еще при нас была опробована огнем и показала хорошие качества.

Так мы прожили 2 месяца. Как-то на исходе 2-го месяца к нам вдруг приехала одна девушка из бюро ВЛКСМ физфака МГУ (И. В. Ракобольская, в настоящее время профессор МГУ) и привезла радостные вести - большую часть из нас отзывали в Москву, откуда должны были пойти в военную академию. Не буду говорить о том, с какой радостью мы ее встречали!

Вечером 31-го августа поезд подходил к Москве. Столицу мы встречали гимном, сочиненным на спецзадании:

Под горячим солнцем нагреты инструменты,

Где-то лает главный инженер,

И поодиночке товарищи студенты,

Волоча лопаты, тащатся в карьер.

Припев :

Стой под скатами

Рой лопатами,

Нам работа дружная сродни,

Землю роючи,

Матом кроючи,

Трудовую честь не урони.

Пусть в желудке вакуум

И в мозолях руки,

И не раз мы тонем под дождем

Наши зубы точены о гранит науки,

"А посля" гранита глина нипочем.

Припев.

Стой под скатами

Рой лопатами,

Нам работа дружная сродни,

Землю роючи,

Матом кроючи,

Трудовую честь не урони.

Что бы ни случилось - песен мы не бросим

В нас закалка юная сильна.

Где-то нас застанет золотая осень,

Скоро ли нас встретишь, милая Москва?

 Припев.

Стой под скатами

Рой лопатами,

Нам работа дружная сродни,

Землю роючи,

Матом кроючи,

Трудовую честь не урони.

Москва! Мы присматриваемся к домам, улицам, москвичам. Все по-прежнему, только москвичи стали немного бледнее обычного - сказываются ночи без сна. Мы успели на метро - и вот наше общежитие! Оно показалось нам в этот момент особенно родным и близким. Поистине вспоминаешь строки: "когда постранствуешь, воротишься домой -нам дым отечества и сладок и приятен".

А война продолжалась. В сообщениях появились ободряющие тона - Ельня, Ярцево. По ночам бывали тревоги, и мы выходили на крышу своего общежития. Для Москвы наступили тревожные дни - шло октябрьское наступление немцев. Орел, Вязьма были уже в руках немцев. Фашисты подходили к Можайску, Туле, появилось калининское направление. У нас в комнате происходили горячие споры. Один только Петька В-Дворецкий упорно продолжал заниматься монокристаллами. Большинство же понимали, что учиться не придется. Числа 13-го в Москве стало особенно тревожно. Враг был у ворот Москвы. Началась спешная эвакуация заводов, фабрик, различных учреждений, предприятий. Рабочих рассчитывали и предлагали эвакуироваться собственными силами. В это время много "нарубили дров", за что впоследствии многие поплатились.

Университет тоже должен был эвакуироваться в Ташкент. 14-го нас, всех комсомольцев, вызвали и заявили: либо эвакуация в Ташкент, либо оставаться в Москве и порывать с Университетом, либо вступать добровольцем в коммунистический батальон. Я, конечно, избрал последнее. Этим шагом я определил свою судьбу, по крайней мере, на период войны. Кроме того, должен был решиться вопрос - "жить или не жить?", "быть или не быть?". Большинство ребят решили так же, за исключением Лиона Белла, который решил эвакуироваться. Суматоха в эти дни достигла апогея, однако нам в этом отношении было лучше всех, т.к. мы с самого начала определили линию своего дальнейшего поведения. Из комнаты уходили в батальон я, В. Овечкин, П. Васильев-Дворецкий, М. Дорофеев, Красников, Ю. Смородин. Уходил также Н. Павлов.

Сначала предполагалось эвакуировать весь Университет, потом только 4-й курс, и то уже в Ашхабад. А вообще , точно никто ничего не знал. Сроков эвакуации тоже не знали, эшелонов не было, весь ННФ был завален вещами отъезжающих. В печах жгли бумаги, горела сажа. Ректор Бутягин улетел на самолете (за что его впоследствии судили).

15-16 октября в Москве царил форменным образом беспорядок, просто даже стыдно за Москву! В эти дни немцы прорвались на одном из участков Западного фронта. 15-го вечером мы, добровольцы, собрались в кабинете у секретаря парткома МГУ, где нас предупредили о том, что ожидает нас впереди, и приказали 16-го в 8 часов утра явиться уже в распоряжение военных властей. Совещание окончилось в 6-ом часу вечера. Мне необходимо было съездить в Монино и отвезти вещи. Я сагитировал и Виктора О. Последний поезд отходил в 7-40 вечера. Мы едва успели. Нагрузились жутко. В Монино приехали поздно, погода была отвратительная - ветер, снег, скользко. Я несколько раз падал. Нагружены были, как ишаки. До дома добрались часов в 12-13 ночи. Мама, как только узнала, начала плакать. Отец также был недоволен и заявил, что он не сомневается в том, что меня убьют. Я вступил с ним в горячий спор, убеждал его, доказывая правильность своего поступка. Отчасти мне это удалось сделать. Спали мы мало и утром в 5 часов уже вышли на станцию.

Когда приехали в Москву и вышли на Комсомольскую площадь, то сразу бросилось в глаза необычное оживление, которое царило на улицах. Метро не работало. Трамваев ждали толпы народа, я едва втиснулся в трамвай, шедший до пл. Ногина, с Виктором мы разъехались. Все куда-то торопились, многие с чемоданами, рюкзаками за плечами. На улицах - масса людей. Наконец, мы доехали, причем запоздали на час. Сразу же вышли, сели на трамвай и отправились в школу на Красной Пресне. Вскоре мы были там. С этого момента моя гражданская жизнь окончилась, я стал не властен над собой. У дверей стоял часовой.

Прощай, гражданка! С этого момента началась моя служба в армии.

АРМИЯ

Сегодня 29 января 1942 года. Я жив, здоров, сейчас сижу и продолжаю свои записки. ...Пришлось на время оторваться и возобновить их только сегодня, 6 февраля. Через 10 дней будет ровно 4 месяца моей службы в армии.

Что ж, сейчас можно окинуть одним взглядом этот промежуток времени. Мелочи, конечно, придется опустить. Прошедшее время можно разбить на два периода - до конца ноября и от конца ноября до сегодняшнего дня.

Прибыв, в свое время, в школу на Красной Пресне, мы были уверены, что через несколько дней (около недели) нам придется воевать. В таком направлении нас подготавливал и наш комиссар батальона. Вскоре нас обмундировали, выдали оружие. Наша рота была сформирована быстро. Однако, организационный период длился у нас очень долго, и различные переформирования продолжались и впоследствии продолжительное время. Вскоре мы перешли в Тимирязевскую академию, где начались систематические занятия. Комвзвода у нас в это время был оригинальный тип - "Кубрик".

К этому моменту первое наступление немцев на Москву было отбито и дышать стало несколько легче. Значительным событием для меня в это время был ночной переход 15-20 км, в только что выданном нам обмундировании в "полном боевом" по улицам Москвы (из школы в Тимирязевку). Была гололедица, шел мокрый снег, завывал ветер. Многие падали. Я держался ничего. Первую ночь спали на столах, было холодно. Мы включили специальные электропечи, но они давали мало тепла.

В Тимирязевке пришлось прожить недолго. Занимались уставами, раза два ходили на тактику. Наш "Кубрик" кричал: "Я с вами церемониться не буду", "Все по кубрикам!" и т.п. В основном ребята нашей роты были из геологоразведочного института. Ребята дружные, принесли из института ряд своих привычек, песен. Среди них: "Катюша", "Бригантина", "Море", "Поручик", "Одесса" и ряд других. В столовую ходили с песнями, которые все скоро выучили.

Дальнейшие записи делал по памяти в санлетучке, которая везла меня, раненого, в Москву.

Нашим командиром отделения был М. Литочевский, историк из МГУ. В отделении были из Университета Гофман (историк), Кейрим-Маркус (физик), Васильев-Дворецкий (физик), Николай Павлов (физик), Юрий Смородин (физик), Каменский (биолог). Впоследствии нам дали еще двоих - Сушу и Коробова из геологоразведочного института. Из физиков были в роте еще М. Дорофеев и Левка Красников, Смородина от нас скоро взяли. Ну, также Виктор Овечкин, он попал в другое отделение. Среди геологоразведчиков особенно выделялись Лев Болгов, Сашка Бась, В. Шинченко, Ю. Казымов. Из ГИТИСа были М. Лондон, Шота Месхи, Карабаев, Подфонтанкин, Зиба Ганиева и др.

Ко мне раза два или три в Тимирязевку приезжали из дома. Один раз приезжала мама, она была все так же грустно настроена. Мне удалось создать на будущее некоторые запасы шоколада. Вскоре нас переслали в Лианозово. День был дождливый, бараки, в которые нас поселили ... (разрыв)

...выстроили в полном боевом порядке и куда-то повели. Как я узнал впоследствии, нам предстояло занять оборону в Хлебниково, что мы и сделали. Начался период, "Хлебниковской жизни". Доставалось нам здорово. Рота занимала очень большой участок, поэтому беспрерывно были в наряде - или охраняли сырые холодные окопы, или мост через канал, или были в полевом карауле по ту сторону канала, или во внутреннем наряде. Никогда не забуду одной ночи по охране окопов, когда очередная смена, отходив по грязи 2 часа, засыпала на куске соломы, в блиндаже, скрючившись и прижавшись друг к другу. Как через какие-нибудь 15-20 м. мы вскакивали, окоченев от холода и стучали зубами, дрожа всем телом, как Сашка Гофман стонал: "Ой-ой", "Черт возьми!" Или ночи в карауле по ту сторону, когда страшный трус Коробов (вообще дрянь человек) застрелил ни в чем неповинного ...(разрыв) ...Грязь была чертовская, немецкие самолеты шли на Москву. Все небо было в прожекторах. Местность болотистая, изрытая канавами, приходилось все время прыгать. Мертвого мы вчетвером едва дотащили до караулки на шинели Суши, которая после этого была вся в крови. Едва дождались конца этой ночи. Все измучились морально и физически.

Между тем, в стране происходили большие события - парад на Красной площади 7 ноября, выступил т. Сталин, шло ноябрьское наступление немцев. До нас дошел циничный приказ Гитлера: "Разделаться с Москвой во что бы то ни стало".

Мы построили себе хорошую землянку, но жить в ней нам пришлось недолго. Немцы продолжали продвигаться по нашему направлению к Москве, и вскоре наши позиции заняла более серьезная регулярная часть. Вскоре после этого тут разыгрались бои. Дальше этого места (Красная поляна) немцы к Москве не подходили. Нас же перевели на стык Волоколамского и Ленинградского шоссе, где мы и обосновались временно в д. Бутаново.

Жизнь в Бутаново мало, чем отличалась от жизни в Хлебниково. Патрулировали дороги, наряды, беспрерывное и бессистемное рытье окопов, занятия. Вскоре мы совершили 30-километровый переход, побывали в расположении 20-й армии Рокоссовского. Думали, что придется нюхнуть пороха, но благополучно вернулись назад. Только наша разведка побывала в расположении немцев и сбила немецкий разведчик. Через некоторое время снова пришел приказ выступать, куда - неизвестно. Идти пришлось недолго - в Химки. Мы расположились в комфортабельных дачах, по сравнению со всем тем, что было до этого, наше новое помещение показалось нам раем. Патефон, книги, электричество, тепло, уют, мягкие диваны, опрятные культурные хозяйские дочки, вообще, еще "та обстановка".

В Химках жизнь наша более или менее наладилась. Стали больше заниматься, значительно уменьшилось количество нарядов, улучшилось с питанием. Несколько раз приезжали мама и Нина (сестра В.М.). Дома у нас как раз в это время зарезали поросенка, так что я покушал сальца. Жили хорошо, дружно. С ребятами отношения были хорошие, товарищеские. Другая боль - с Коробовым. Но он был уже общепризнанный дегенерат. Иногда крупно говорили с Сушей. Он наивно понимает слово "патриотизм". С Николаем - задушевные дружеские отношения. К нему также иногда приезжает мать.

Мне поручили "Боевой Листок". Оказывается, М. Кейрим-Мариус - хороший художник. Листки стали получаться, ребятам нравились. Ездили мы на совещание редакторов "Б.Л." на Химкинский речной вокзал (там стоял штаб полка). На вооружении у меня ручной пулемет, немецкий, стреляю прилично. Комвзводом нам назначили Гусельникова - хороший парень, хотя он несколько раз накричал на меня из-за пустяков. Мне было очень обидно и я старался, как мог. "Организовал" себе лыжи и на тактике действовал на лыжах. Уходя от нас в пулеметную роту, он все же вынес мне благодарность перед строем. Помкомвзводом у нас был Коваленко, смешной парень. Он все время напевал: "Мне сегодня так грустно..."

А война продолжалась. В начале декабря мы узнали о переходе в контрнаступление армий Западного Фронта, генерала армии Жукова. Морозы стоят сильные - 30 ° - 40°. Наша рота по боевой и политподготовке вышла на 1-е место в полку. На инспекторском смотре стреляли на "отл.". Новый год я встречал на посту у штаба роты. Раздали подарки. Мы, придя с поста, ночью тоже выпили за 1942! После Гусельникова комвзводом назначил какого-то бывшего учителя из запаса.

1942 год

Стоя на посту под Новый год, я набросал несколько строк:

Новогоднее

С Новым Годом, страна дорогая,

С Новым Годом, подруги, друзья,

Перед нами дорога прямая,

Юность наша - как брызги огня!!

Ты уходишь от нас сорок первый

В бесконечную, мглистую даль,

Годом был ты суровым и нервы

Закалил нам как звонкую сталь.

Сжались мы как стальная пружина

Перед мощным ударом вперед!

И на запад, преграды отринув,

Нас в атаку нарком поведет!

Мы пройдем от Москвы до Берлина

Мощным шквалом штыка и огня

И на снежных советских равнинах

Разобьем, уничтожим врага!!

И сквозь годы, ракетой взвиваясь,

Будет жить в отдаленных веках

Нашей юности песнь боевая

О великих и огненных днях.

Так поднимем стаканы, ребята!

Новый Год к нам с востока идет,

Мы всем фронтом, от края до края,

Вместе с ним выступаем в поход!

В середине января стали поговаривать о скором нашем выступлении. Были проведены тактические занятия, в которых участвовала наша рота. Занятия были показательными и проводил их майор Пшеничный, который впоследствии стал командиром нашего полка. Роту нашу, между тем, продолжали растягивать и пополняли уже менее качественным материалом.

Из нашей роты собирались взять большую группу ребят в автоматчики. Я имел очень большое желание стать автоматчиком. В конце января приехал Ч. отбирать этих ребят. Предполагалось взять почти целиком весь наш взвод. Кроме того, я с Болговым договорился, что он меня включит в список автоматчиков. Однако, случилось так, что Ч. дали не тех, кого он назвал, а тех, кого дал комротой, и ему удалось отстоять только 10 человек. Меня в их числе не было и я чуть не плакал. В этот день я как раз был начальник караула. Суматоха была большая.

О скором выступлении говорили все настойчивее. Болгов обещал перетянуть меня в автоматчики. Вскоре нам дали наше отечественное оружие. Я получил И.Д. Вторым номером у меня был Сорокин - один из нового пополнения. 30 января меня, Сорокина, Гофман и еще одного (Ларионова) вызвали в штаб роты. Там нам сказали, чтобы вечером были готовы к отправке в Москву вместе с грузами, для их охраны на вокзале. К вечеру все было готово. В этот же день К. Мариуса вызвали в штаб батальона, где ему передали приказание явиться в штаб дивизии. Все мы разъезжались. Мариус художественно оформил последний номер "Б.Л", который я собирался выпустить уже в поезде. Вечером мы ушли из Химок вслед за обозом с имуществом нашего батальона, предварительно попрощавшись с товарищами, т.к. мы еще не знали точно, куда и зачем идем. Поздно ночью, вернее, на рассвете, мы прибыли в Москву, на Савеловский вокзал. Сгрузили вещи, там уже был караул от 4-й роты нашего батальона.

Итак, мы снова в Москве, в Москве перед отъездом на фронт! Но в город мы выходить не могли. Нам давали сухой паек, варили себе кашу и, вообще, жили прилично. Дней через 5 прибыли остальные члены нашего отделения, нам в помощь. Мне удалось дозвониться до тети Пани (Прасковья Петровна, тетя по материнской линии) с вокзала и вскоре после этого ко мне приехала Нина (сестра В.М. позже также записалась добровольцем и прошла всю войну), кое-что привезла. Числа 9-го прибыла рота, стали грузиться. Приезжала мама, попрощались с ней. Погрузились быстро и 11 февраля двинулись.

Прощай, Москва! Увижу ли я тебя еще, останусь ли жив и здоров - никто не мог мне ответить на эти вопросы. Свисток - и в дальний путь, курс на Запад. Куда едем, я и сам как следует не знал. С Савеловской, погрузив дрова, нас перебросили на Октябрьскую дорогу. Началась жизнь на колесах. Что ожидает нас впереди?.. Бои, походы, лишения, может быть, смерть, наверняка ранения. Ну что ж, выполним свой долг перед родиной до конца, с честью. Так я и написал домой перед отправкой.

И вот мы в пути. Сидим на полках, подкладываем дрова в печку, дневалим по очереди. Выпустил последний номер "Б.Л.". Химки, Сходня, Солнечногорск, Клин. Перед Клином и за ним на несколько десятков километров разрушена связь. Телеграфные столбы подорваны. В Клину разрушен прекрасный вокзал. В это время на северо-западном направлении наши продолжали наступление против 16-й армии. У Бологого свернули. Теперь было ясно, что едем на северо-западный фронт. Наше путешествие длилось 7 дней.

18-го ночью прибыли на ст. Головастица (Не доезжая км 70 до Осташкова) и стали выгружаться. Выгружались всю ночь, продрогли до костей, на рассвете тронулись. Наша рота шла в тыловом охранении, позади всей колонны. Шли по Валдайской возвышенности. Мы тащили за собой на лыжах мешки, части к пулемету, сам пулемет несли, тащили коробки с дисками. Иногда все это подвозил попутный воз. Так мы шли и шли. Остановок делали мало. Впереди ехал комиссар батальона на лошади (у него была повреждена нога). Привалы он объявлял охотничьим рожком.

Приближалась 23 годовщина Красной Армии. Наши продолжали жать немцев. Ходили самые невероятные слухи об успехах Красной Армии - окружение Минска, взятие Витебска, выход к Пскову, взятие Харькова, Великих Лук и т.д. Причем, первое мы услышали от самого комиссара батальона. Питались неважно, люди едва тащились, да еще приходилось тащить за собой снаряжение. Меня поддерживали сало и сухари, которые мама привезла мне перед отъездом. Многие, обессилив, отставали, ложились на снег и отказывались идти, несмотря ни на какие уговоры. Пересекли оз. Селигер (8 км). За трое суток мы прошли около 130 км в полном боевом составе и, наконец, прибыли на место. Названия этой исходной деревни я уже не помню. Помню только, что добраться до этой деревни нам стоило больших усилий, и конец пути мы заставили себя идти огромным напряжением всех своих физических и душевных сил.

ФРОНТ

21 февраля мы прибыли на исходную позицию в одну деревеньку недалеко за оз. Селигер. Командование говорило, что годовщину РККА будем встречать в бою. В результате большого перехода и плохого питания все были измучены, хотелось отдохнуть хотя бы день.

Запись делал 7.03.42г.

Наш 1-й полк уже действовал в этом районе. Ночь спали в деревне, а на утро пошли в лес, откуда должны были начать наступление. Построили чумы. К концу дня нас собрали и политрук заявил, что отныне мы вливаемся в 5-ю особую ударную армию генерал-лейтенанта Пуркаева, наш полк получает номер 664, а дивизия - 130. Кроме того сказал, что теперь мы будем получать гвардейский паек и вообще, чуть ли не становимся гвардейской частью. Я сильно в этом сомневался, т. к. не могут же части, еще не участвовавшей в боях, присвоить гвардейское звание. Ясно, что это делалось для поднятия духа. Сообщили также некоторые сведения о нашем противнике. Мы действовали против Демьяновской и Молвотицкой группировок немцев, в частности, против последней из них силою до 4-5 дивизий. Это были части окруженной к тому времени 16-й армии. Их блокировали в отдельных маленьких пунктах на большом протяжении - почти от оз. Селигер до Ст. Руссы. Остались там отъявленные гитлеровцы, подписавшие личный приказ Гитлера - не отступать! Бои предстояли ожесточенные, ибо для них пути к отступлению не было. И вот против этих окруженных частей бросили три московских коммунистических дивизии и др. соединения. Нам также заявили, что 1-й полк уже ведет бои за населенные пункты Павлово и Сидорово и, что мы пойдем к ним на помощь. Приказали подготовиться к бою. Я изготовил оружие, написал письмо домой (но не отправил), облегчил свой рюкзак насколько было можно. Нас накормили, дали немного отдохнуть. Ни у кого не было маскхалатов, спешно изготовляли себе нечто на них похожее, сшивали белые колпаки и передники, так что стали походить на голландок, только что подоивших коров, или на участников в джазе поваров. Особенно потешными были Литочевский и комвзвода.

К вечеру выступили. В пути сообщили, что 1-й полк ворвался в деревни и ведет в них бой. Обгоняла артиллерия. Рюкзаки у нас отобрали. В пути мы с Николаем доели сухари и сало. Встретился с Виктором, проходившим со своей 76-мм-ой, попрощались с ним. Стали попадаться раненые, большей частью в левую руку. Провезли тяжелораненых. Их вид сильно подействовал на нас. Сообщили, что есть убитые. Как-то не верилось, что тебя могут убить и что уже есть наши ребята убитые, они уже никогда не попадут в родную Москву, домой, к отпустившим их родителям, близким, знакомым.

Сосредоточились в лощине. Немцы били из пулеметов и минометов. Первый раз в жизни я попал под огонь. В лощине мы увидели первую кровь на снегу, раненых, просивших о помощи. Говорили, что уже есть раненые и в нашем батальоне. Если б немцы накрыли нас минометами в этой лощине, то многие полегли бы здесь. Организованности не было, толпились, не знали что делать. Наконец, раздалась команда вылезать из лощины наверх и продвигаться вперед. Деревня была левее, перед нами был лес, на опушке которого у немцев была построена оборона. Они довольно плотно простреливали местность перед собой, но до них было еще далеко, поэтому огонь их не был так губителен, как впоследствии, когда мы сблизились.

Мы мялись, вылезать наверх не хотелось, кругом повизгивали пули. За лощиной тянулось ... поле, дальше шли кусты, подходившие к реке, за которой был лес, занятый немцами. Справа в лес двинулись наши автоматчики. Наконец, более смелые из нас полезли наверх. Подумал и я - чему быть, того не миновать и выполз вверх, стал продвигаться от пня к полю. Так начался мой первый бой. Пули свистели вокруг, но огонь немцев был не прицельным. В пень, за которым я лежал, ударила пуля. Однако рота выползала плохо, не было подъема, все чего-то выжидали. Тогда последовала команда - "Отползти обратно!" Командование решило продвигаться правее, где нас скрывали бы кусты, которые тянулись до самого леса. Роту повел политрук Болдано. До сих пор командиров не было видно впереди. Мы подтянулись и пошли за политруком. Я шел все время рядом с Месхи, вслед за политруком. Рядом замечательно продвигались и поддерживали нас пулеметчики Гусельникова.

Сам Гусельников, стоя, руководил пулеметами, отдавая приказания во весь голос, что немало способствовало нашему боевому задору. Настроение резко изменилось. Стемнело, деревня горела, мы все в маскхалатах уверенно продвигались вперед. Случилось так, что я оказался на левом фланге нашей роты, вместе с 1-м и Месхи, рядом с пулеметчиками. Преодолев небольшое открытое пространство, я скатился с обрыва в реку. Вскоре туда же подтянулись пулеметчики, 6-я рота оказалась правее, я находился в боевых порядках 4-й роты с одним диском - мой 2-й номер отбился. На другом берегу я залег и стал дожидаться остальных. Установил пулемет, Огонь немцев стал исключительно сильным. До их переднего края оставалось метров 40-50. Пули жужжали как рой пчел над головой, все пространство впереди было прикрыто 3-х - 4-х-слойным огнем. У нас уже были раненые и убитые. Когда 4-я рота подтянулась, комроты Дзюбий подал команду "В атаку!" Но немцы кое-что понимая по-русски, услышав это, открыли невыносимый огонь и мы, наоборот, еще крепче прижались к земле. Я разогрел свой пулемет и дал пулеметную очередь. Стрелял очень редко, берег патроны. Наконец, правее, наша славная 6-я рота поднялась в атаку с возгласами "За Родину!", "За Сталина!" и увлекла за собой весь батальон. Воодушевленные примером 6-й, мы ринулись вперед. Достигли опушки леса - немцы бежали, Под ноги попадались пулеметные ленты, одежда и др. снаряжение. Мы ни к чему не притрагивались - боялись мин. Немцы сидели здесь за снежным валом, в земельно-снежных укрытиях с амбразурами.

После того, как мы прорвали переднюю линию укреплений, дальнейшее продвижение пошло значительно быстрее. Мы двигались по лесу к деревне в рост, кучно, с криком "Ура!" Немцы отошли к деревне. Здесь я вновь соединился со своей ротой. Сказали, что Николай ранен, Литочевский - тоже. Я бежал вместе с комвзводом. Вскоре мы достигли окраины деревни.

Деревня пылала. Мы втягивались в нее, немцы отходили и сконцентрировались на противоположном конце деревни, в домах засели автоматчики. Вдоль главной улицы бил пулемет. Примерно со средины деревни бил пулемет также по той окраине, к которой подходили мы. Я, комвзвода и еще ряд ребят остановились у околицы, я установил пулемет на изгородку и стал бить по направлению вспышки. Выпустил целый диск. Не знаю, от моего ли огня, или по каким другим причинам, пулемет их замолчал. Мы вошли в деревню. У крайнего дома стояли пушка, окрашенная в белый цвет, покинутая немцами. Болдано вел нас вперед. Стали продвигаться от дома к дому, в хаты бросали гранаты.

Около 3-го или 4-го дома Болдано ранило. Он упал и закричал: "Ребята! 6-ая, ко мне!" Мы с Сорокиным подбежали, разрезали на нем шинель, гимнастерку. Пуля попала под левую ключицу, но сердца, очевидно, не задела. Мы хотели оказать ему первую помощь, но тут подбежал какой-то лейтенант и закричал диким голосом - "Вперед!" Никаких отговорок он не слушал, пришлось передать политрука другим, а самим идти дальше. Командир куда-то пропал, роты перемешались, и нам уже стала грозить потеря инициативы, порыв стал остывать. Тут я увидел Мишку Дорофеева и др. ребят. Красников попытался взять на себя командование, но довольно неудачно. Однако мы медленно продвигались и вскоре вышли на противоположную окраину. Говорили потом, что немцев здесь ожидали две пары запряженных лошадей, они погрузили на них пулемет и смотались, как только стало опасным оставаться дальше в деревне. Наша рота вся разбрелась. Деревня впереди, влево от нас, горела, справа стояла - темная, загадочная. Там были немцы. Мы вышли на противоположную окраину и столпились у крайних домов, не зная, что делать дальше. Разведчики донесли, что в этой деревне немцев очень мало - буквально десяток человек, автоматчиков. Мы несколько раз хотели пойти и взять ее (до деревни было метров 600-700), но как-то не получалось - люди остыли, сразу почувствовалась усталость, а командира, способного воодушевить всех нас на это дело, не оказалось.

Наконец, откуда-то появился комполка Пшеничный, с наганом в руке. Все его уважали, он пользовался у нас большим авторитетом. Сказал нам, что деревня слева взята нашим 1-м полком и моментально навел среди нас порядок, организовал всех на взятие правой деревни. Меня он послал связным в нашу роту, которая несколько правее залегла перед деревней и обстреливала ее, с приказанием прекратить огонь, чтоб не поражать своих. А наши в это время стали продвигаться к деревне, вдоль дороги. Я пошел выполнять приказание. Ночь была темная, трассирующие пули прочерчивали небо в разных направлениях. Найти нашу роту в такой темноте была не простая задача, хотя я примерно представлял район ее расположения. Полез по сугробам. Вдруг впереди заметил что-то черное, подошел ближе - смотрю, наша санитарка возится с одним раненым. Я спросил у нее, где рота - она махнула рукой в направлении деревни. Я пошел дальше. Через некоторое время мне попался еще один раненый и сказал, что рота продвигается в направлении деревни. Поручение, данное мне майором, уже не имело смысла выполнять - рота уже вела бой в деревне, а рота, предводительствуемая майором, так же уже валила в деревню. Я увидел своих ребят - они занимали и проверяли окраинные строения. Продвигаясь вглубь деревни, встретил комроты, передал ему все же приказание майора, Он оставил меня связным. Штаб батальона уже перешел в деревню, немцы отошли. Дом, рядом со штабом, горел. Около этого пожарища было светло и тепло. Вскоре комроты оставил меня связным от 6-й роты при комбате, а сам ушел. Я сильно устал, продрог, был голоден, близился рассвет. Ребята где-то уже нашли немецкий продсклад и все ходили с немецкими консервами и хлебом. Увидел Львова, у него в руках так же была банка консервов, я попросил его поделиться и мы вместе с ним, разогрев консервы на пожарище, покушали.

Последняя запись в дневнике.

7 марта 1942 г. был тяжело ранен в 7-м бою. К тому времени от старого состава роты осталось человека 4. Командовал ротой Болдано. Комвзвода был Коваленко (старшина). Я был в это время помкомвзводом. Партбюро полка приняло меня перед моим последним боем в кандидаты ВКП(б). Из старых в последнем бою помню Сушу.

 

С 7-го по 23 марта - эвакуация в Москву.

С 23-го марта по 1 июня 1942 г. О.Г. №5002.

С 1-го июня по 1 октября 42 г. - Московская военно-пулем. школа ст. Вешняки.

С 1.10 42 - 1.11.42 - краткосрочные курсы при О.О.НКВД МВО г. Москвы.

С 1.11.42 по 1.04.45 О.О.НКВД 123 отд. сор. бр. Ленфронт, 2 Уд. Армия, 86 отд. танковый батальон, Управление контрразведки "Смерш" 1 Ф.

Отозван Булганиным в марте 1945 г.

 

В.М. Гусев воевал в составе 6-й роты 3-й московской Коммунистической дивизии, набранной из студентов. 7 марта 1942 г. возглавил атаку в бою и вскоре был ранен снайпером, который, целясь в сердце, попал в легкое. Николай Павлов погиб 27 февраля 42 г.

 

Дневниковые записи

 

Савченко Петр Иванович

 

230143

В половине одиннадцатого выезжаем к Маршалу. Погода замечательная, красивая. Морозчик силен. Заезжаем на КП второго эшелона к Гвоздеву. Получаю правительственную награду Орден Красного Знамени. Вручает мой генерал. Быстренько едем дальше. Дорога замечательная, машина идет прекрасно. Настроение хорошее. Все как будто бы наклевывает на хорошее. Проезжаем Крестцы, Валдай, Едрово, Выползово. Дорога далекая. К 10 часам вечера приехали в штаб СЗФ к Маршалу. Генерал заходит сразу туда и задерживается долго. Отводят нам квартиру. Устраиваемся потеплей. Уже совсем ночью звонит звонок. Иду за генералом. Не ожидал, прямо не ожидал. Выходит таким, каким бывает очень редко, только в торжественные дни и спокойной обстановке. Словом еле на ногах держится. Настроение прекрасное. Радуюсь. Сказал едем в 53 гсд. Дивизия одна из лучших, состоит из московских рабочих. Все коммунисты. Кадры ее - московские рабочие во главе с Щербаковым. Словом, везет. Все эти скитания в 11 а на этом окончены. Ложимся спать. Завтра с 11 часов генерал должен идти на завтрак к Маршалу.

240143

Утро прекраснейшее. Мороз сильный. Пожалуй такого мороза еще не было. Генерал уходит к Маршалу. Производим подготовку к отъезду. Заливаем в машину бензина, готовится карта. В 13 часов 30 минут иду за генералом. Надавали полные руки всякой всячины. Папирос, сигарет, табака, выпить, закусить и вдобавок Маршал отдал генералу свою шубу. Хорошая черная шуба. Словом, дела идут хорошо. Можно надеяться на все хорошее. О назначении генерала на эту дивизию Маршал докладывал Сталину. Тот дал согласие. Маршал возлагает большие надежды и об этом высказал свое мнение на приеме. Прием проводил исключительно. Командующий 53 а ожидал почти два дня, а его все не вызывали. За ужином Маршал расцеловался с генералом и выразил свое наилучшее отношение и уважение к нему, назвав своим лучшим командиром. Генерал в хорошем расположении духа. С неуважением вспоминает о своих предыдущих соратниках, "стратегах", как я их называю. Они изволили доложить Маршалу, что Клешнин пьет здорово и недооценивает политработников. Маршал сказал, что все это ерунда. Выполняй только задачу. К 14 часам все уложено, примерно через полчаса отъезжаем на новое место. День прекрасный. Дорога то же. До Фирово и дальше дорога исключительно красивая. В деревнях жизнь идет ключем. Деревни хорошие и большие. Местность очень красивая. Наметили остановиться в Красухе попить чаю. Оказывается прошибли. Последняя деревня с жителями оказалась самой большой и жизненной - Большие Версты, а дальше уж никого нет, кроме нашего брата. Едем дальше. Остановились совсем вечером в деревне Ивановшина. Зашли к саперам, попили чаю и дальше в путь. Машина работала исключительно хорошо. Вообще преодолели путь в 300 километров совсем хорошо. В бору разыскали КП армии. К нашему счастью дома был Морозов - приехал в баню. Переночевали у старых приятелей. Утром собираемся дальше.

250143

С Морозовым едем на ВПУ. Завтракаем. Оказывается начальник штаба здесь - генерал Корчиц, Адъютант - мой старый приятель. Зашли к ним, поговорили. Генерал ушел к члену Военного Совета. Подыскиваю проводника. Уезжаем в 53 сд. Разыскали штаб и самого командира дивизии Романовского. Ему это, как снег на голову. Дивизия очень хорошая, и, конечно, жаль расставаться. День прошел в разговорах, знакомствах.

260143

Пишу рапорт Командующему войсками 1 уа о принятии дивизии и вступлении в командование ею. В 12 часов едем в части. Люди занимаются по лесу. Натыкаемся на первый батальон 664 сп. Генерал, как всегда, весело и толково говорит с бойцами, расспрашивает о жалобах. Смотрит, как действуют. Не понравилось - неэнергично. Толкует, что и как нужно делать, исходя из опыта войны. Требует главное, чтобы люди могли быстро принимать команды на построение в боевые порядки - расчленение в цепь и постоянное разумное движение к указанной цели. Смотрели две роты первую и третью. Уехали домой. Сразу еще на дороге командиру полка дал нагоняй по устранению беспорядков и жалоб бойцов по вопросу питания. Пишем приказ о порядке учебы и расширении численности стрелковых рот. Текучая работа почти всю ночь. Ночью пишем шифровку Маршалу по вопросу тяги для 18 пушек и обмундирования для тысячи пополнения

270143

Утречком приходят на доклад командиры мелких подразделений и отдельных мелких частей. К 10 часам едем на место смотра командного состава. Командный состав в сборе, оркестр на месте. Играют встречный марш. Выстраиваются колоннами в кружок и генерал говорит речь. Разговор ясный и короткий. Правительственную задачу по окружению Демянской группировки нужно выполнить. Для этого указал на 6 основных особенностей, на 6 задач, которые требует от командиров.

1. Ясное доведение задачи до каждого бойца.

2. Держать полнейший порядок в подразделениях и научить боевому порядку - в цепь.

3. Заставить, чтобы все стреляло - использовать всю силу огня для наведения паники и смерти противника.

4. Двигаться, двигаться и двигаться до поставленной цели. Отучить людей отлеживаться, что всегда приносит большие потери. Равнение по переднему.

5. Каждому командиру иметь не менее трех заместителей, которые бы хорошо знали задачу и могли бы во всякую минуту заменить.

6. Все внимание связи. Все время готовить своих бойцов, научить их действовать боевым порядком в цепь.

Вообще коротко и ясно изложил все, что он хочет от командиров, а этого вполне достаточно для выполнения задачи. Оркестр играет марш. Командиры стройно проходят перед командованием и торжественность кончается. Смотр прошел исключительно хорошо. Коротко и ясно. Все остались довольными. Приезжаем на КП и готовимся к отъезду на рекогносцировку. Приезжают командиры полков. Уезжаем. Разыскали КП 43 сб полковника Горобца - генеральского старого приятеля. Командиры полков берут проводников и едут на свои участки. Мы с командиром бригады тоже. Разыскали место КП, НП, познакомились с местностью. Трудная - лес и болото, имеет систему просек. К вечеру возвращаемся домой. Приходят командиры полков с докладом, поработали все неплохо. Место изучили, смотрели с вышек передний край и нужные деревни: Речки, Висючий Бор. Работа в лесу зашумела. Разведывательной роте генерал приказал завтра протоптать тропинки для выхода батальонов на исходное положение. Дает всевозможные распоряжения по подготовке к работе. Приходит начальник артиллерии Синотов. Он тоже облазил участок. Генерал приказал завтра вытаскивать орудия на места. Все идет пока хорошо. Удалось бы дело! Будем надеяться на все хорошее. Авось и на нашей улице будет праздник.

280143

Утро морозное, хорошее. Немца почти не слышно. Как было бы хорошо, если бы он не открыл нашей подготовки. В 10 часов внезапно встречать начальство. У моста приезжающих направлял в свой штаб. С Морозовым уехал. Совещание командиров дивизий проходило часа полтора, два. Уехал Морозов, а за ним и остальные. Мы остаемся дома. Готовлю карты, схемы, сведения. Перед вечером едем смотреть занятия и место для тыловых подразделений. По приезде в 19 часов 20 минут генерал принимает доклады командиров полков о проведенной рекогносцировке. Поработали, как видно, хорошо. Полазили изрядно, местность знают и дело тоже. Приходил заместитель по политической части, начальник артиллерии, происходила беседа. Дал задания. Пушки, хотя и без тяги, но все будут вытянуты на ОП. На 21 час вызываем командира танкового батальона. Начальник штаба по моим наблюдениям рассеянный человек и можно надеяться, что генерал будет стараться заменить. Вызывали начальника АХЧ. Генерал распорядился по вопросам хозяйства.

290143

Утром едем в полки. Погода прекрасная. Немец молчит. Вчера правда в час ночи стрелял артиллерией по нашему леску. Некоторых напугал. Заезжаем в 664 сп к Ефанову. Дома. Берем, едем на занятия. Попали во вторую роту 371 сп. Командир полка с ротой. Команды исполняют на пять. Генерал приказал наступать. Сказал простецкие поучения и приказал действовать. Действовали хорошо. Поговорив с командирами полков, едем в 528 сп. Чернусских на занятиях. Тоже вторая рота. Основной нажим на боевые порядки. Возвращаемся домой. Генерал засел за работу. Принимает свои решения. Немножко нервничает. Сказать это, конечно, просто. Но в действительности сегодня он особенно переживает. Выполнить задачу правительства, перерезать это проклятое горло не так просто, нужно подумать. Главная скрипка - наша дивизия. И он, конечно, переживает больше, чем мы думаем. Вечером собрались командиры полков на совещание. Генерал долго беседовал по вопросу эффективности подготовки и, больше всего, скрытости этого дела. После совещания пришла шифровка - выводить людей к 3 часам на исходный рубеж. Поздно ночью в 5 часов пришла другая - воздержаться пока. Видимо не подошли снаряды. Под вечер появилась неприятность. 7 немецких бомбардировщиков бомбили армейские и наши тылы. В другом месте, говорят, работало 50 штук таких же. Пугает проклятый немец.

300143

Погода резко изменилась - начался мокрый снег, который продолжался весь день. С утра едем на новое место под Речки. Зашли на передовой КП. Сделан плохо, да и еще все делается. Саперы, видимо, плохо организованы. Мерзнут бедняги на такой срочной и ответственной работе. Пошли дальше. Заходим на НП. Почти совсем не оборудованы, но хорошо, прекрасно все видно и близко к боевым порядкам. Как будто бы все хорошо. Артиллерия на местах.

310143

Обстановка туманная. Летают и бомбят немецкие бомбардировщики. По тылам армии работали до 100 самолетов.

010243

Погода хорошая. Обстановка тоже. Вести в последний час замечательные. Под Сталинградом окончательно добили 330тысячную группировку немцев. Взяли 17 генералов во главе с фельдмаршалом. Еще одна, примерно такая же, добивается. День прошел спокойно. Ездили по войскам. Вечером прислали шифровку - вывести войска из района действий и перевести левее по ручью Старовская Робья. Генерал распорядился все переделывать. Новости: командующего 1 уа Василия Ивановича Морозова переводят. Удивляюсь, самый хороший, самый спокойный, самый объективный человек - командующий армией в наших болотах "отличился".

030243

У моста проводим совещание с командирами полков по вопросу рекогносцировки в районе предстоящих действий. После совещания поехали смотреть местность, подходы и прочее. Удивительно, ходили почти по переднему краю и ни единого выстрела. Вечером меня пригласил кавалер ордена Отечественной войны командир роты связи Калинин. Погуляли дельно. Ребята все на сто. Под конец на вечер зашел бывший нарком лесной промышленности депутат Верховного Совета товарищ Анцелович Н.М. Он приехал из Москвы с подарками и документами по вопросу пополнения дивизии всем необходимым. Хороший старик. С ним пошли на доклад к генералу. Принял исключительно хорошо. Из ценных подарков старик привез 35 золотых и серебряных часов загранмарок и заграничные хорошие бритвы. Словом, молодец, поработал. Стараюсь ему за орден Отечественной войны.

040243

На 11 часов вызывает командующий на ВПУ. Уезжаем. Совещание происходило очень долго. Поздно вечером приезжаем домой. Нашей машине, которую Анцелович пригнал из Москвы, все завидуют. Замечательный вездеход.

050243

План работы сегодняшнего дня написали еще вчера и разослали. Сегодня - день активнейшей подготовки и проверки к операции. С утра уехали смотреть полки. Везде происходили смотры с оркестром. Приехал командующий с членом Военного Совета. Смотрели 664 сп. Приезжали на КП. Долго беседовали. С 14 часов ездили по полкам на сборы младших командиров. Люди хорошие. Очень довольны приездом. Лазарев закатил замечательную речь. Генерал говорил просто и хорошо. День прошел замечательно.

060243

Рано утром я еду проверять НП и КП. Идем с разведчиком и инженером. НП левофланговый сделан хорошо. Залез, смотрю. Видны только деревни левого фланга - 14 штук. Передний край почти под носом. Движения не вижу. Стрельбы нет. Мертво. Просто чудно. Идем дальше. КП 371 сп и дальше КП дивизии в овраге. Направляюсь домой. Встречаю генерала. Едем обратно, туда же. Обошли все эти пункты и к удивлению слышали два или три разрыва снарядов. Генерал собирал всех командиров ставить задачу.

070243

С утра едем на мост. Командиры полков в сборе. Засели в машину и, видимо, генерал знакомил с только что полученным приказом. Поехали на передовую. Чернусских и Дудченко с нами. Идут на рекогносцировку. Погода паршивая. Снег метет изрядно и видимость плохая. Пришли на самый передний край. Впереди большая поляна, которую обороняет взвод 12 человек. Окопчики крепенькие. Земляночки тоже приспособленные. Участок Чернусских. Рассматривают, изучают. Генерал обошел все окопы. Посмотрел со всех сторон и показал на местности, где и что нужно располагать, как и куда нужно выводить людей на исходный рубеж. Тишина кругом. Со стороны немцев слышалось 3-4 выстрела. Чернусских остался на месте. Мы ушли дальше на участок Дудченко под самую деревню Извоз. Посмотрели, там еще лучше дело обстоит. Люди работают. Командиры изучают участок, ставят задачи, принимают решения. Артиллеристы готовят дорогу для протаскивания пушек на прямую наводку. Дело идет хорошо. Условия подготовки исключительны. Ах, как было бы хорошо, чтобы с одного маха покончить с этой проклятой 16 армией. Так она, стерва, надоела нам. Прямо стыдно читать сводки с юга.

150243

4 часа 30 минут утра. Уезжаем на НП. Ночь хорошая, слабейший мороз и светлая. С 5 часов утра закипела работа. Захрипела радиостанция. Зазвенели телефоны. Подготовились хорошо. Связь со всеми, все работают и правильно сделали свое дело. К артиллерийскому расчету подъехало начальство: Григорий Иванович Кулик, начальник группы "раис" фронта генерал Бажанов, командир дивизии "раис", командир 27 ад Харламов. 9 часов. Одновременно загремели сотнями пушек и немцу на голову посыпались сотни снарядов. Шквальный огонь всех средств продолжался 5 минут. Начальство стоит на вышке. Вышка замечательная и много на себе держит. Массивный артиллерийский налет зажег деревни и во многих местах задымилось. Дальше целый час артиллерия вела пристрелку. Все оживленно расхаживают по лесу. Радостное настроение заметно на лице каждого. Немец молчит. После пристрелки 40 минут разру... потом 10 минут огневой налет всеми средствами и даю сигнал атаки соломенным солдатам. Атакуют. Немец начал бить пулеметами, заработала артиллерия, минометы. Дали ложный перенос огня на 10 минут и потом обратно начали долбить передний край на подавление огневых точек. 11 часов 45 минут. Даю команду ракетчикам на сигнал атаки. Первая по силе на СЗФ атака на прорыв девятимесячной обороны немцев началась. Двинулись танки и пехота. Первая деревня Извоз пала, за ней Березовая. Наши гвардейцы прут во всю. Уцелевший немец бьет во всю. Правые и левые соседи подгадили. Ничего у них не вышло. Только некоторые группы по следам гвардии пошли путаться под ногами. Левый фланг сравнительно с малыми потерями имеет успех. Ефанов засел своим правофланговым полком. Немец бешено держит Большое Стречно и Малое Стречно. Пошли пленные и 25 фрицев притащили на НП. Толстые, черти проклятые, все чистые, как женихи. Боем со всеми его подробностями запомнился день, перешел в ночь и война маленько притихла. Гвардия правого фланга не дает немцу покоя, атакует, бьет день и ночь, а он проклятый все держится. Ночью война то затихает, то гремит всей своей силой. День переходит в 16 февраля.

160243

День напряженного боя за Кукуй и Большое и Малое Стречно. Полк Чернусских, лыжный батальон, удерживая завоеванное , овладевает Кукуй. День переходит в ночь. Ефанов злится и, наконец, докладывает, что Большое Стречно у моих ног. Через полчаса тоже будет и другой. Генерал, конечно, рад. Хотя и с трудом, но дивизия задачу выполнила. Снаряды у нашей артиллерии подходят к концу. Соседи кругом брешут и ни черта не имеют успеха. Особо разгорелся спор за Выставо. 241 сд докладывает авторитетно, что заняла и этим успокаивает, не разрешает огня. Наши не верят, нервничают.

170243

Бой продолжается за спиной Ефанова. Сосед занимает Матасово и Ольгино. Прорыв увеличивается. Наша гвардия ведет бой за Кокорино. Проклятый немец весь день подвозит и подвозит резервы. Целый день идет горячий бой. Ночью уже докладывают: прошли Кокорино. Идем дальше. Работает учебный батальон Швецова. Ребята работают здорово. Можно верить и надеяться. Соседи из 11 а засели и ни туды и ни сюды. Пока что я вижу в этой операции первый успех СЗФ в этом году. Гвардия не подкачала!

180243

Тяжелый бой за Выставо. Захватывали, ворвались, но не взяли.

190243

Утро хорошее. Можно надеяться на плохое от авиации. Наш прорыв напугал немцев. Они в район Залучье подтягивают егерскую дивизию и гренадерскую бригаду. С утра поступили новости. Немец драпает из Демянска, Лычково и др.. Посмотрим, что будет дальше! 09 часов 50 минут. Прилетал 21 немецкий штурмовик, бомбили. Дивизия вела оборонительные бои. Состав полков поистощился до минимума. Оставшиеся подустали. Питание частей за счет тылов продолжается. Понемногу скребут.

200243

Получили приказ наступать на Большое Засово. Задача трудноватая. Артиллерийское обеспечение плохое. Снарядов почти нет. Общее наступление ударной группы армии сорвано. Пришедшая свежая 32 сб разбрелась, потеряла связь и делу капут. С 14 часов наши гвардейцы копошились и немного прошли за овражек. На ночь приказано продолжать шум. Приезжал член Военного Совета Горохов. О нас хорошее мнение. Доволен работой. По совести говоря не то мы могли и должны были сделать. Особенно-то и хвалить не за что. Но уж раз на то пошло, пускай! Генерал совсем даже не доволен работой последних дней. Считай прошедшая уже для нас операция все же прошла хорошо организованной. Исключительно хорошо работала связь. Одно, конечно, подвело. Недостаток, а потом и совсем отсутствие снарядов. Дали б мы им чесу проклятым. Они бы не ушли.

220243

Получили приказ выйти из боя. Организовывается выход. Все пошло колесом.

230243

На месте. Приезжал целый консилиум генералов 53 а и к тому же Озеров - представитель Ставки. Какие решались вопросы - это для меня темный лес.

240243

С утра еду на разведку дороги для передвижения в новый район дислокации. По маршруту дорога хорошая, разместиться тоже есть где.

250243

Утром приезжаем на новое место. Заняли паршивенький дом в деревне Остромы. Жизнь пошла спокойная.

260243

Генерал начинает нервничать - нет людей. Хреновое положение. Пополнение еще только где-то идет.

270243

Такое же положение. Людей очень мало. Устроились неплохо. Генеральное наступление началось. Действуют четыре дивизии: три десантных гвардейских и одна 7 гсд. Успеха нет. Жалко до безобразия. Немец оставил Залучье и видимо выровнял фронт. Теперь бы его повернуть по Старорусской железной дороге. Подвозить можно все прямо в батальон на паровозе. А в этих проклятых болотах замучиться можно. Последнее время очень активно действует авиация. Погода стала паршивая. Что-то вроде февральской оттепели. Вчера достал замечательнейший радиоприемник. Отводим душу.

280243

Все тоже. Генерал нервничает, но со мной говорит исключительно душевно. Какой еще адъютант так живет со своим генералом. Все наши стрелки и саперы работают на дороге. Работа затягивается дней на 5-6. Ночью ожидаем Кулика в гости. Все дальнейшие дни живем спокойно. Полки приводили себя в порядок. Мылись, брились, пополнялись. Основное пополнение получили молодняка 600 человек и 2 роты воров и осужденных. Хорошие ребята, будут воевать здорово. Генерал все нервничал, ночей не спал, боялся неподготовленности и внезапности.

060343

"Обрадовали": приказано готовиться к наступлению. Выводим людей с дорог, организуется марш. Дали маршрут. Поехал смотреть дороги. Приезжаем. Маршрут другой. Встречаю войска, говорят маршрут третий. Остановились в лесу восточнее Рахлицы. Предположительно - менять 250 сд под Козлово.

070343

Целый день лазили на передовой 250 сд. Устали до точки. Командиру Чернусских на НП командующий вручил орден Красного Знамени. Лихорадочная подготовка к выполнению задачи. Бессонная ночь.

080343

Деятельная, но скоропалительная подготовка закончилась приказом на наступление. Рано утречком выезжаем на НП. Совершенно ничего не подготовлено. Саперный взвод даже не сделал щели. С утра было тихо, но так часиков в 11 начал безобразно обстреливать нашу точку. Забрались в незаконченную щель, сидим. Вся связь с нами. Навалился проклятый. Полно трупов и много раненых. Девушка Вера из саперного батальона самоотверженно работала по обслуживанию раненых. Молодец девка, ей богу. Знак ордена Красной звезды ее. К исходу дня война затихла. Успеха нет. Жаль.

090343

Получен приказ прекратить наступление. Задача остается та же. На 16 часов вызывает главное командование. К 12 часам едем в деревню. Кузьмич остался подготовить обед. Поехали на КП. Зелик забрался в лес километра на три от дороги. Замаскировались, называется. Настаиваю перебраться. У главного командования были долговато. Жуков пробирал, как следует, двух командиров дивизий снял. Приказал брать подписку за полученный участок и выполнение задачи. Приезжаю в Рахлицы. Кузьмич повел в баню. Черная, грязная. Выделались, как черти, но все же за последние три дня пообедали горячего. Уезжаем на НП у Вязки. Проводится подготовительная работа.

100343

В 8 часов приезжают командиры полков. Беседа продолжалась часа два. Установочку дали крепкую. Готовимся наступать. Весна усиливается, дороги исчезают. Машины еле пробираются. Штаб где-то, черт его знает. Перетаскивают сюда. Все боевые документы пишу сам и рассылаю. Бессонная ночь. Получили рапорта - все в основном готово. Ждем команды сверху. Обстановочка тяжеловатая. Сырость, вода. Красноармейцы, конечно, в очень трудных условиях. Приказа о времени нет. Живем день. Живем другой. Командир дивизии нервничает, беспокоится. Немец все время дает большие налеты. Подтягивает силы. Борьба предстоит нелегкая. Иногда в свободную минуту зачинаем всякие разговорчики. Иван Матвеевич нет, нет да и расскажет, как один, наказуя вошь, решил посадить ее на мороз, потом посмотрел в микроскоп и видит: она проклятая встала на задние лапки, а передними машет и туда и сюда - греется сволочь. Или скажем, один заяц идет по дороге и толкует: "Вот попадись мне проклятый волк, я, мать его, так раздеру в пух и прах." Как раз волк шел сзади, подслушал: "Что!" "- Мало ли чего я мог наговорить спьяну. Ишь, штука!" В общем время идет, работа идет. К наступлению готовы.

190343

День хороший, светлый и теплый. Снегу на полях почти нет. Целый день наблюдаю с вышки. Немцы ползают по дорогам. Больше по нашу сторону. За день прошли до батальона пехоты и 13 танков. Бой предстоит крепкий! Артиллерийское обеспечение наступления подходящее. Все присмотрелись, получили свои точки, расписались. "Иванами" (М-30) будут глушить крепко. На Козлово направили 1200 мин. Артиллерийское наступление три часа. К вечеру приходит шифровка: наступаем завтра с 7 часов 45 минут. Ночью не спится. Часиков в четыре уходим на переднюю вышку. Посмотрим, что будет! На людей надеюсь, рванут. Отбиваться будет крепко, проклятый.

140343

Утро морозное. Мы на НП. 7 часов 30 минут начинается адская музыка артиллерии. Весь лес плюет тысячами килограммов метала по немцу, три часа длилось артиллерийское наступление. Дымок рассеялся. Смотрю. У высоты 58,5 красуется красный флажок. Докладывает Чернусских: деревня Веревкино занята. 161 сп задерживает сильный огонь с безымянной высотки в лесу. Ее никто не наблюдает. Она жива. 157 гсп в резерве.

150343

Бой продолжается. Вводится в дело батальон 157 гсп. За прошлую ночь немцы яростно отбивали атаки высоты 58,5. Днем ее занимали наши. Значит побили всех, сволочи. Бой за Козлово переходит на удар с севера по оврагу. Почти целый день бились части безуспешно. Веревкино прочно удерживается пулеметным батальоном.

160343

Вводится еще батальон 157 гсп и учебный батальон в количестве 56 человек. 161 сп с учебным батальоном ликвидируют хитро замаскированный и сильно укрепленный пункт на безымянной высоте. Наблюдаю движение немцев в Козлово. Перебегают на Семкину Горушку. К вечеру Козлово взяли. Успех закрепляется.

170343

Очищаем берег реки Редья на подходе к Семкиной Горушке.

180343

Все части подошли вплотную к Семкиной Горушке и заняли южную окраину ее у блиндажа. Дальше она представляет собой обрыв, утыканный пулеметами в ДЗОТах. За холмиком траншея, вот что спасает проклятых немцев. Целый день шел бой. Безуспешно.

190343

Бой продолжаем. Снарядов почти нет. Артиллерийская активность больше не существует. С командующим артиллерии Синотовым иду посмотреть поближе. Подлазим к самой Горушке. Перед нами падают люди. которые пытаются перебраться через реку. Рассматриваем. Устанавливаем пулемет. Бьем. Немцы утихают. Решено: небольшой группой ночью рвануть и прихватить. Приходим. Докладываю хозяину. Принимает решение атаковать ночью . Чтобы поднять в атаку всех там присутствующих формирует отряд в 50 человек из штрафников. Приходит отряд. Увожу его на исходное положение. С отрядом говорил генерал. Обещал снять судимость и наградить, если выполнят задачу. Ребята довольны. Марш прошел хорошо. Ребята хорошие, весело идти. Привожу на исходное положение вплотную к деревне. Командирам показываю объект. Говорю с людьми. Близится час атаки. Командует всеми группами командир первого батальона 161 сп. Начался артиллерийский налет. После залпа "раисы" сигнал атаки. Все побежало вперед. Атака была настойчива. Забрались в траншеи. Бой утихает. Перед утром приходят три раненых штрафника с докладом. Довольными уходят в санитарный батальон.

190343

Бой за Горушку продолжается. Жмут наши помаленьку. Немец сидит проклятый.

200343

Получен приказ перейти к обороне. Дают участки трех дивизий, то есть 13 километров фронта. Что ж все сделаем! Немец не пройдет.

210343

Организуем оборону.

220343

Идем смотреть участок 159 гсп. Дорога далекая. Воды по колено. Местами лежат неубранные трупы. Боеприпасов навалено по всей дороге. Десантники возрадовались, оставили все и ушли. Последующие дни ходим по полкам, проверяем оборону, работу. Все идет хорошо.

250343

Еду к Полякову. В пути прошло четыре дня.

 

Учет работы частей 53 гсд в обороне в полосе Семкина Горушка - колхоз Просвещение

 

Дата

Что уничтожено

Артиллерия

Разведка

Снайперы

Всего

010443-080443

Солдат и офицеров

 

 

 

151

090443

Солдат и офицеров

 

 

 

10

 

Минбатарей

1

 

 

1

100443

Солдат и офицеров

5

 

 

5

 

Огневых точек

1

 

 

1

 

Станковых пулеметов

1

 

 

1

110443

Солдат и офицеров

 

 

6

6

120443

Солдат и офицеров

 

2

 

2

 

Пушек кочующих

1

 

 

1

 

Пленных

 

1

 

1

130443

Солдат и офицеров

10

3

5

18

140443

Солдат и офицеров

7

 

8

15

150443

Солдат и офицеров

8

 

4

12

 

Землянок

2

 

 

2

 

Повозок

3

 

 

3

 

Станковых пулеметов

1

3

 

4

160443

Солдат и офицеров

 

 

5

5

170443

Солдат и офицеров

17

 

 

17

180443

Солдат и офицеров

18

 

3

21

 

Артбатарей

1

 

 

1

190443

Солдат и офицеров

12

 

9

21

200443

Солдат и офицеров

10

 

 

10

210443

Солдат и офицеров

21

 

 

21

 

Лошадей

1

 

 

1

220443

Солдат и офицеров

7

 

3

10

 

Повозок

2

 

 

2

230443

Солдат и офицеров

 

 

10

10

240443

Солдат и офицеров

5

 

7

12

250443

Солдат и офицеров

19

 

5

24

 

Повозок

2

 

 

2

 

Противотанковых пушек

1

 

 

1

 

Тягачей

2

 

 

2

260443-120543

Солдат и офицеров

233

 

86

319

 

Повозок

16

 

 

16

 

Блиндажей

7

 

 

7

 

ДЗОТов

5

 

 

5

 

Тягачей

5

 

 

5

 

Станковых пулеметов

2

 

 

2

 

Лошадей

6

 

 

6

 

Автомашин

7

 

 

7

 

Огневых точек

11

 

 

11

 

Артбатарей

2

 

 

2

 

Минбатарей

5

 

 

5

 

010443

Долгие дни обороны. Утро облачное, тихое. Вокруг тишина. Везде распутица, бездорожье. Весна вступила в свои права. Бездеятельность инженерных войск 1 уа кладут свой отпечаток на все войско вообще и на каждого в частности. Недостаток продовольствия, полное отсутствие табака - не совсем приятная штука. А все это дороги, дорожки. Видимо ожидали, что с неба спустят хороший продольный настил под рубанок. Сколько рек. Робьи разные, Ловать, а мостика ни единого. Какая жуткая противоположность соседям 11 а и 27 а. Боевые дела дня идут своим чередом. В частях крепко зашевелились после вчерашнего "зубодробительного" приказа. Сам Ефанов пошел в "поле". Сегодня вручал орден Красной Звезды одному парню из 157 гсп. Молодец. Стоял у полкового Знамени. Разбило винтовку ему. Он так и остался на своем посту под громом разрывов снарядов. Чего-либо нового в жизни этого дня почти не произошло. Да, под конец утра тронулся лед Ловати и снес последние и без того хреновые мостики нашей 1 уа.

020443

Утро туманно-весеннее. Иногда проскальзывает солнце. Все кустики наполнились водой. Нет места ступить чуть порванным сапогом. В 10 часов окружными, обходными дорогами идем в 159 гсп. До Слугино дорога местами требует ремонта и настила. До колхоза Ольхи дорога мировая. Дальше понад Редьей исключительно паршивая. Да она нам и ненужная. Галузино обхватывается рекой. Нужны 2 моста. Один сделан. Второй паршивенький строит транспортная рота полка. Дальше до леса сильная грязь. По лесу зимний побитый настил. Лучше, конечно, для нормального движения строить новый. Материал местами уже подготовлен. Перед штабом полка непролазное болото. За дорогу два раза развертываем рацию. Возвращаемся домой дорогой попрямее. На ногах проходит весь день.

030443

Весна продолжается. Ничего нового. В частях усиливаются оборонительные сооружения. Не изжиты еще некоторые позорные факты. Люди частично переходят на вражескую сторону - результат безконтрольности командиров. Собираются сведения последних поверок частей. Два часа и сильный "зубодробительный" приказ готов.

040443 - 060443

Все те же текущие работы обороны. Приказы, распоряжения, доклады, контроль. После приказа в частях дело улучшилось. Сильнее идет борьба за усиление обороны. С питанием в частях не совсем плохо. Дают табак и водку. Беспрерывно работает разведка по захвату пленных, но успеха еще не имеем. Прямо беда. Хотя бы паршивого, черт возьми! По замеченному движению можно предполагать, что части у немцев заменились или усиливаются новым пополнением. Безусловно, что в обороне их сидит много, пожалуй больше, чем у нас. Артиллерия ежедневно обстреливает боевые порядки и ОП нашей артиллерии. 030443, 040443, 050443 слышен был шум боя под Старой Руссой. Где-то там немцы отняли кусочек завоеванного зимой.

070443

Генерал едет смотреть свой резервный батальон в Слугино. Пока еще устраиваются. Жалуются на плохое питание. Едем дальше смотреть дивизионную дорогу. Сплошная болотина. Нужно приложить много трудов, чтобы нормально пошло движение. В лесах пусто. Не то, что было зимой. Десантники смываются. Ловать входит в свои берега. Возвращаемся. От Слугино лошадей отправляем домой. Идем пешком. Тяжелыми фугасными снарядами немец методично бьет по батарее и дороге. Думаем проскочим. Подошли в самый створ. Бабахнуло два снаряда. Поднялись мы и дальше. Слышим бах, бах, бах. Летят. Мы в канаву. Как раз встретился нам дивизионный инженер Котлов. Лежим. Немец свирепеет и бьет бесперестанку. Снаряды рвутся буквально на спине. Спасибо, что фугасные, а то и говорить не приходится... Счастье! Маленький перерыв. По канаве быстренько дальше. Он обратно, уже с переносом левее. Все по нам проклятый. Все же ушли. Пока живы, здоровы.

080443

С утра дома. Пишем характеристики на командиров полков и заместителей командира дивизии. Завтра предстоит испытание: нужно ехать в Бор (40км) по бездорожью 1 уа. Командующий вызывает на занятие вместе с инженером. Не знаю, как будем ехать!

090443

Поднимаемся очень рано, в 4 часа. Лошадей нет. Идем пешком. Шли очень быстро. В 7 часов 30 минут уже у Нестеренко. У реки стоит "зверек" на прицепе у трактора. Грязь непролазная, еле ползет трактор. Чудная картина в лесу по дороге на Сущево: вся 13 ад на лучшей тяге сидит по горло в грязи, и трудно сказать, сумеет ли она скоро выбраться. Кое-как пробрались до Сущево. Полегшело. Хотя и паршивенький, но настил. Едем. Машин по дороге стоит уйма целая. Сплошные колонны. До Бора с трудом добрались. Деревня вся потонула в грязи. Даже "зверек" не в силах пробраться. Целый день простояли на краю деревни. Генерал с Котловым пешком ушли на занятия в штаб. Погода холодная: ветер, дождь. Целый день урчат трактора - вытаскивают машины на настил. Сколько трудов с этой подвозкой! Вечером прем домой. В Сущево трактора не оказалась - поломался, не выдержал бедняга. Оставляем машину, идем домой на батьковских. Болото ужасное. Вода по пояс, грязь - ногу не вытащишь. К 3 часам добрались к Нестеренко. Генерал, чувствую, подустал, Котлов тоже изрядно. Утром добираемся на КП. Известие: генерала наградили орденом Суворова 2 степени. Замечательно! Высочайшая награда и к тому же первая на СЗФ. Вечером получаю поздравительную телеграмму по поводу награды от Военного Совета СЗФ. Завтра праздник в учебном батальоне - годовщина его организации. Произвожу подготовочку: готовим награды, подарки, приказы. Подготовили 11 орденов и медалей, 3 серебряных часов, 5 заграничных бритв.

110443

Праздник учебного батальона. К 12 часам доложили о готовности батальона. Идем туда. Погода хреновая. Дождь, ветер. Как положено происходит весь праздничный церемониал. Генерал сказал короткую пламенную речь. Вручил награды, принял парад и мы ушли. После ходил смотреть концерт. Выступали хорошо, хотя погода была исключительно хреновая. В заключение концерта оркестр исполнил марш своей дивизии, написанный Кнушевицким, нашим капельмейстером - знаменитостью мирного времени. Праздник прошел хорошо.

120443

День отличается новостью: разведка притащила языка. Сколько шуму, прямо беда. Немец сам собой паршивый и не из бравых солдат. Рассказывает, что недавно они сменили часть, которую изрядно потрепали наши оборонительные части.

130443

Обычный долгий день обороны со всеми радостями и неприятностями.

140443

Нашумевший день успехом разведки. Гвардия генерала притащила еще одного немца. С языками дело чуть-чуть наладилось. Тоже немец придурковатый. Показаний не слушал. Да он, пожалуй, ничего хорошего и не знает. Со всех концов генерала приветствуют с получением награды.

150443

Генерал проводит митинги о зверствах немецких фашистов на занятой территории. С утра митинг в учебном батальоне, к обеду - в 157 гсп. Митинги прошли исключительно хорошо. Известные методы генерала - короткая и простая речь вызывает все хорошее у слушателей и к нему относятся с исключительной добротой. После митинга говорил в кругу бывалых солдат по хозяйственным вопросам. Немалый интерес вызвал один пожилой красноармеец: "А што нам от тебя нужно, генерал? Хлеба даешь и ботинки есть. Скажи только, чтобы супчику побольше варили."

160443-190443

Обычные дни. У генерала текущая работа по руководству частями. 1804 и 1904 я ездил посмотреть новые дороги к переправе в Ст. Курск и проверял тылы. Кое-что разнюхал. Исправляют.

200443

Сбор лучших поваров и подносчиков пищи. Проведено торжественно. Вручили много наград и подарков. Генерал сказал пламенную речь и вручил награды. Все остались очень довольны.

210443

Сбор ездовых, трофейщиков и повозных. Прошло также замечательно. Генерал вручил 2 ордена и 11 медалей. После торжества обед и концерт. Конечно, все очень довольны. Да, ко всему хорошему выявилось: Минин - начальник артиллерийского снабжения "проявил" себя. Сдал на армейские склады совсем хороших и исправных 9 автоматических немецких пушек 20 мм, 45 пулеметов станковых. Много минометов и пушек разных калибров, а миллионы патронов и снарядов валяются без дела. Да и говорить нечего - таких дураков еще не встречалось. Видно у него отечественного оружия много, он не хочет принимать на вооружение немецкого. Какой дурак!

240443

Прекрасный весенний день. Пожалуй, таких дней эти болота мало видят. Таких бы десяток деньков и наши "разлюбезные" дорожки смогли бы кое-где пропускать машины.

250443

Денек тоже подходящий. Будем надеяться на все хорошее. Авось, и на нашей улице будет праздник ходить в сухих сапогах. Завтра предстоит слет старых воинов. Ведут подготовку. Некоторые уже прислали листы и списки. Воинов подобрали настоящих бывалых, прошедших все войны своего века. У многих империалистическая, гражданская, финская, в МНР и отечественная - все на счету. Боюсь, чтобы не подвели со знаками. Будут знаки и все будет хорошо. В 16 часов 10 минут где-то далеко на юге был слышен первый весенний гром.

010543

День начался хороший. Светлый и теплый. Вчера немец бросал листовки и предупреждал нас приготовить полотенце и мыло: будет купать в Ловати. А хрен ему! Рано утречком дали ему на голову более тысячи снарядов и сотни тысяч пуль. День прошел спокойно. Такой же огонь, как и всегда тревожил наши боевые порядки. Всякое празднование мая запретили на этот день. Все стояло в боевой готовности.

020543

Замечательный день. До двух часов генерал вручал ордена и медали. Потом сообщили, что ему нужно прибыть к 19 часам на КП командующего армией за получением ордена Суворова. Хорошо. Поехали. До Добранцево на лошадях, а оттуда на машине Корчица. Доехали замечательно. Приехали. Погулял у Корчица, потом ушел к Соколову (адъютанту командующего армией). Маленько погулял и немного прошиб. Был там еще Студентов (из отдела кадров, что ордена дает). С ним мы махнули поллитровочку рыжей водки с бочек. Ну она только воняет, а не берет. Вот и подсунул Соколов мне "чистенькой" полчашечки. Я хлебнул ее сразу и сразу побежал за генералом. Первое время было все хорошо, но чем время шло все дальше, тем меня разбирало все больше и, наконец, я совсем опьянел, как туз. До машины еле дошел. Как побежала она, я и совсем перестал понимать. Я стал чувствовать только одно, что я, как никогда, совсем пьяный. Генерал это заметил тоже. Ну и разговор тут был особый. Я почти ничего не помню. Доехали до лошадей. Вылез я кое-как, но куда идти не соображаю. Ездовой нашелся сам. Кое-как залез на Ваську. Поехали. В дороге я еле держался и чего только не передумал. Курил, лазил по сумкам и в результате мало того, что где-то в машине оставил пистолет, но утерял еще и партийный билет. Домой добрался, сразу набок и спать.

030543

Голова тяжелая, хмель не прошел. Лежу. Часов в 10 поднялся, помылся, побрился. Поправил вид. Ожидаю, а что ж будет дальше. Хотя надо сказать я был очень спокоен. Чему бывать, того не миновать. Я лично этого придерживаюсь. Наконец, вызывает меня генерал. Хорошо, иду. Правда очень стыдно, но иду. Он от души поругал меня немного. Вернее даже нет, не ругал, а доказывал мне, как он понимает вчерашнюю проделку. Конечно, я все хорошо понимаю, и если бы я знал, что "чистенькая" это спирт, со мной бы этого не получилось. Ты скажи, какая сволочь этот спирт. Как он хитро берет. Тихо, тихо, а потом как косой. А все же сильно допек меня генерал своим разговором. Я, говорит, любил тебя, как сына, доверял больше, чем себе, а теперь вот что ... Но тут еще нужно знать, как это было сказано. Я, конечно, не выдержал и может одна, а может две слезы капнуло с глаз. Уж больно неудобно стало. Вот так-то прошло 2 мая знаменитый день и его сосед - один получением ордена Суворова генералом, а второй испытанием моей совести. По крайней мере эти дни были первыми в жизни генерала, а еще первейшими в моей. По крайней мере я за свою совесть до этого еще нигде не краснел. Вот такая-то ошибка была в моей жизни и в результате произошло событие. День прошел официально, я редко попадался на глаза своего генерала. Все старался подзаняться хозяйственными вопросами.

040543

Вчера я уже знал о празднике в роте выздоравливающих, а поскольку дорогу уже сделали и сделали хорошо, то вызвал машину "зверька". Прибежал цел и невредим. К 10 часам я подготовил наградные материалы и тронулись в путь. С нами ехал Бирюков - начальник политического отдела. Замечательный человек. Дорога замечательная, особо на нашем участке. Грунтовая, окультуренная. А какая была, просто жутко вспомнить. Да, поработали хорошо, молодцы ребята. Ну, думаю поспать. Завтра приезжают большие гости, посмотрим какие. Для встречи распоряжения отданы.

050543

Приготовления к встрече. Приезжают генерал-полковник Черевиченко, заместитель командующего фронтом. Сразу зашумела работа. Всевозможные доклады: сначала командира дивизии, потом начальника штаба, потом командующего артиллерией и начальников отделов и служб. Никто не растерялся. Доложили все чин чином. И на этом день кончился.

060543

Пошли поближе к народу на передовой НП. Свита собралась большая. Немец не стрелял. Все проклятый вывешивал какие-то лозунги и плакаты - агитировал. Генералы долго беседовали с начальством пониже, командирами батальонов, ротными и другими. По всему видно, что Черевиченко работа нашей гвардии понравилась. Он был очень довольным и всю дорогу выпаливал анекдоты. Обедали. С этим делом получилось очень хорошо. Долго еще говорили и в седьмом часу уехало начальство, оставив после себя очень хорошие впечатления.

100543

Еду встречать машины. Поиски напрасны. Нигде не обнаружил. Заехал в гости в свою 188 сд. Замечательные встречи со старыми приятелями. Девушка Аня Бухарцева просит забрать ее в гвардию. Думаю, заберем. Девка она подходящая. На нашу сторону перешел один из Русской добровольческой освободительной армии сволочи Власова. Ах, какой гад этот Власов, ведь он в прошлом году погубил кадровую 2 уа под Новгородом. Какой жалкий на вид этот перебежчик, какие только вещи он рассказывает. Кормят их плохо, одевают в тряпье, без немцев не дыхни.

110543

Еду за девкой и гостями. Нашел машины. Дал распоряжения на ремонт и на скорое прибытие на место. После иду в штаб 188 сд. Забираю девку и Шинкаренко. Едем к нам. Дружественная беседа продолжалась между друзьями долго. Под вечер разошлись. Девка остается у нас в гвардии. Желаю успехов!

120543

Жизнь течет своим чередом. Готовимся к отъезду в 14 гск, генерала туда сватают командиром. Посмотрим, что будет дальше.

160543

Получен приказ сдать участок 282 сд Белобородова.

170543

Днем велась подготовка к сдаче участка. Ночью части заменились.

180543

Подготовка к маршу стрелковых полков. Артиллерийский ушел.

190543 - 220543

Организованный марш частей по маршруту Овчинниково - Молвотицы через Бор. Погода не совсем благоприятствовала маршу, и хотя он проходил хорошо организованно - все же был трудным, томительным маршем. На место добрались на два дня раньше. По приказу нужно было прибыть 2405.

210543

Ночуем в своем доме в Павлово возле Молвотицы. Домик попался замечательный. Можно сказать, жизнь пойдет колесом.

220543

Устроились окончательно. Начали помощь колхозам. Колхозники очень благодарны и довольны.

230543

Едем в штаб 14 гск. Командира дома нет. Возвращаемся обратно. Окончательно сказано, что генерал идет командиром 35 ск. Дело плохое! Генерал, вижу, тоже не совсем доволен.

240543

Вечером приезжает Бурлакин. Обратно и эту славную дивизию сдает ему генерал. Человек-то он не плохой, но мелочноватый. Ну что ж, начальство знает, что делает. Готовлюсь к отъезду.

Савченко П. И., адъютант командира 53 Гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Клешнина М.Н.

 

Читать весь дневник [ 🔗 ]